Марианна только покачала головой.
– А ты наговаривал на Ассу. Думал, Захария поделится с тобой.
Карлик отстранился, глаза его влажно блеснули.
– Захария спит с вашей бывшей фрейлиной! Когда они в постели, то медальон тоже с ними.
– Ты подсматривал! Вот хитрец! – одобрительно воскликнула Асса. – Думаешь… она могла бы украсть его для нас?
– Нет, думаю, ты могла бы пополнить ряды магичек… и оказаться с ним наедине. Принести маленькую жертву, – Сырок сально усмехнулся.
– Это исключено! – оборвала его Марианна. – Асса останется с нами. Мы найдем другой способ. И я уже даже знаю, какой… Мне надоело сидеть взаперти! На нашей стороне преимущество: нас никто не дооценивает. И он думает, что раз король, то может удержать чужую страсть.
* * *
Я успела поймать подозрительный взгляд служанки, перед тем как она ушла. Что ж… мой дар проявил себя, но гром пока не грянул, а пол под ногами не провалился.
Прошло несколько мгновений: никто не спешил врываться в комнату с требованием проследить за своими врагами, друзьями или любовниками.
Так что, немного успокоившись, я могла спокойно поразмыслить об услышанном за завтраком. Девушки явно соперничают друг с другом, но самые главные – это Винга и Тира. Под их влиянием находятся остальные. Тира явно недолюбливает людей, а Винга хитра. Не думаю, что когда она вступилась за меня, то это было продиктовано заботой: скорее осторожностью.
Надеюсь, мне удастся сохранить нейтралитет.
– Пора приступить к нашему первому занятию, Мальта, – Атали впорхнула в комнату и поманила меня за собой.
Глава 16
– Итак, нам предстоит за несколько недель проделать то, на что обычно уходит несколько лет.
Я мысленно содрогнулась. В мои планы не входило задерживаться в этом странном месте так надолго. Поговорим об этом с Йотуном сегодня же. Интересно узнать его планы.
Мы с Атали расположились в красивой комнате, стены которой были обиты шелком, искусно расписанным деревьями, между которых прятались зайцы. Наставница полулежала на диванчике с невысокой спинкой и подлокотником только на одной стороне.
Ее рука плавно двигалась в такт ее словам.
– Начнем с самого простого, – сказала Атали. – Для начала надо придать тебе вид наложницы. Знаешь, как говорят: верят глаза – верит разум.
Я не знала, но мне понравилась фраза, поскольку ее можно было применить к разным ситуациям, особенно человеку, значительную часть времени наблюдающему за другими.
– Одежда должна говорить о благородстве и роскоши. В твоем положении скромность непозволительна, она будет истолкована как слабость.
А я-то надеялась остаться в тени. Особенно когда слухи поутихнут и внимание двора захватит какая-нибудь другая новость.
– Слабость наложницы бросает тень на ее повелителя. Это может плохо кончиться…
– Насколько плохо?
– Мы дорого платим за ошибки. Даже за чужие. Потеря репутации и положения, падение на самое дно. Смерть, мучительная и долгая, иногда на эшафоте.
Глаза тролльчанки затуманились дымкой воспоминаний. Уголки ее губ скорбно опустились. Она тряхнула головой, словно силилась отогнать навязчивое видение.
– Тебе не простят ничего. Да… твоя человечность… Но раз не можешь скрыть очевидного – подчеркни. Мы сделаем из тебя диковинку.
Я нервно усмехнулась.
Как точно она уловила суть. Среди магов я тоже была своего рода удивительной вещицей. Ключом, открывающим чужие тайны.
Атали метнула на меня гневный взгляд, думая, что я потешаюсь над ее словами.
– Покровитель должен испытывать гордость, что наложницу можно показать другим магам. Это вопрос мужского тщеславия.
Она внимательно следила за выражением моего лица, и мне не удалось удержать отстраненный и безразличный вид.
– О, ты думаешь, что Йотун не такой, – Атали как будто прочла мои мысли. – Ты заблуждаешься. Он маг до мозга костей. И тролль. Его воспитание, его жизнь во дворце… наложили свой след. В некоторых случаях ему просто не придет в голову, что можно поступить иначе.
Ее откровенность меня сильно удивила. И вновь она прочла мысли:
– Я не враг тебе. И постараюсь, в меру своих сил, уберечь от опасных ошибок. Но конечно многое зависит от тебя, насколько внимательна ты будешь.
И тут меня пронзила догадка:
– Вы были его наложницей? – спросила я.
Это вызвало взрыв веселья. Атали рассмеялась.
– О, нет. Не его, – ее глаза лукаво блеснули. – Но ты права. Я была наложницей. И могла бы похвастаться громкими именами своих покровителей, но это было бы неприлично. Да и вряд ли тебе они что-то скажут. Сомневаюсь, что ты искушена в тролльей политике.