– Я напишу письмо Люку, а вы ему передадите. Не может же она просто так пропасть. Неужели вы не хотите ей помочь? Вы же ее любили!
Атали закусила губы, на ее лице отразились сомнения.
– Она не заслуживает такой судьбы, – горячо сказала я.
– Хорошо, я принесу тебе бумагу и перо.
Атали ушла. И отсутствовала довольно долго. Я даже начала беспокоиться. Но все-таки она принесла мне желаемое. И теперь сидела рядом и, как зачарованная, смотрела на ровные строчки, бегущие из-под моего пера.
– Ты действительно делаешь это для Тиссы? – удивилась она. – Но почему? Ты же ее почти не знала.
– Она не заслуживает того, что с ней произошло, – упрямо повторила я. – Разве вы не согласны?
По щекам Атали побежали блестящие дорожки слез. Она легко плакала. Меня поражала эта ее особенность.
– Я изо всех стараюсь убедить себя в том, что она заслужила все, что с ней произошло. На этом держится все, что я знаю, все, что я вижу. Не знаю, почему позволяю человечке подточить самые основы!
Мое перо замерло над бумагой.
– Но где-то глубоко внутри живет ярость! Против несправедливости! Она не дает мне покоя, не позволяет смириться. Моя девочка! Что с ней сейчас?
Она судорожно вздохнула.
Я не стала отвечать, только ниже склонилась над бумагой и сильнее надавила на перо.
Вскоре письмо было готово.
Мы обе облегченно вздохнули. Когда чернила высохли, Атали сложила бумагу и убрала себе за корсаж.
– Это все не отменяет твоего положения, – несколько чопорно сказала она, разглаживая ткань. – Я приготовила тебе амулет, которым следует проверять подарки и покупки, чтобы на них не было ничего лишнего. Ни в коем случае не бери ни у кого никакие составы, мази и кремы, не говоря уже о лекарствах. Во дворце другие наложницы или придворные дамы могут тебе советовать чудесные средства… скажем, для того, чтобы затемнить твою слишком светлую кожу. Ни за что не соглашайся. Можешь остаться вообще без кожи.
Я фыркнула, давая понять, что не собираюсь делать ничего подобного.
– Не забудь. Это сейчас тебе кажется забавным. Как твоя наставница я буду изредка тебя навещать в доме твоего покровителя и помогу найти служанку. Не смотри так удивленно. Разумеется, тебе понадобится служанка. Как ты будешь одеваться сама? И надо же как-то укрощать твои непослушные волосы!
Мне немедленно захотелось пригладить выбившиеся пряди.
– Я сделаю тебе еще один подарок. Сама придумала! Ах, столько хороших идей! Эти вуали, закрывающие глаза – просто находка. – Она так и лучилась от гордости. – Ни одна наставница не позаботилась бы о тебе так, как я!
Атали достала небольшой бархатный мешочек и вытряхнула на ладонь серебряные треугольнички. Они были украшены сложным узором.
– Я попросила ювелира вплести сюда руны, помогающие привлечь удачу и богатство.
С этими словами она ловко прицепила один треугольник мне на ухо.
– А-ай! – от неожиданности вскрикнула я, когда зажим защелкнулся.
– Терпи. Эта боль – ничто. Вот в первую ночь…
Атали защелкнула второе украшение на втором ухе.
– Можешь подойти к зеркалу.
Украшения повторяли очертания заостренных ушей троллей.
– А то твои были… слишком круглыми… слишком человеческими.
* * *
Я рассматривала плетение на браслете, перебирая одно звено за другим. Серебро нагрелось в ладони. Холодно звякали колокольчики. Мелодичный, но пустой звук. Едва ли этот звон походил на музыку, способную заставить кровь вскипеть.
Колокольчики звякнули, на этот раз насмешливо.
Ты, Мальта, трусиха. Боишься даже посмотреть на «девушку с огнем в крови». Как ты собираешься с ней встретиться? Что ей скажешь, если представится такая возможность?
Я глубоко вздохнула, вызывая видение.
Бьянка улыбнулась, глядя в темноту коридора.
– Давай быстрее, – поторопила она и посторонилась, пропуская Рихта.
Он вошел в комнату, привычным жестом расстегнул пояс, оставляя оружие. Чувствовалось, что обстановка ему хорошо знакома.
Бьянка прильнула к нему. Он сжал ее в объятиях. Какое-то время тролль и ведьма самозабвенно целовались.
Отстранившись, Бьянка коварно улыбнулась.
– Здесь гораздо удобнее, чем в лесу.
– Да уж… но твоя королева…
– Она не настоящая королева, – легкомысленно отмахнулась Бьянка. – Но ее желание исполнено почти в точности: Ория не хотела, чтобы я уходила к тебе в лес, я и не ухожу.
Глаза тролля опасно сузились.
– Нет, она хотела, чтобы ты пришла ко мне в лес, и я причинил тебе вред. Вот только зачем ей это…