Величайший дар природы человеку - способность к устной речи. Нет ничего проще, чем с помощью слов донести свою позицию до окружающих. Конечно, можно использовать кулаки или дубину, но диапазон выражаемых эмоций будет узок - либо сильные удары, либо слабые. Их можно совместить с количество, но из двух слабых и одного сильного морзянка не получиться. А вот слова такого недостатка лишены. Проблема кроется в том, какие из них использовать. По-хорошему, мне стоило произнести короткое «отказываюсь», но я находился под таким впечатлением от услышанного, что сказал:
- Ты знаешь, что такое безумие? Нет? Тогда воспроизведи с помощью диктофона в своей голове эту речь ещё раз, и ты найдешь ответ.
Звезда над головой от моих слов не померкли, а вот нотки здравого смысла в голове вспыхнули как сверхновые. Я ведь ничего не знаю о её способности! Вдруг она меня сожжет до состояния пепла, который до утра развеется по долине?
- Я предвидела такую реакцию и не тороплю с ответом. Однако, ещё раз предлагаю согласиться. Такому как ты, серому и не примечательному типу, тем не менее, близко знакомому с Норой, уже приготовлено место в будущем студсовете. И ты для него подходишь идеально!
- Не представляю, где ты увидела близкую связь с Норой.
- А вы на крыше обсуждали красоту открывающегося вида? Сомневаюсь. Очевидно, ты познакомился с ней после того, как у тебя проявилась способность. Но продолжать общение с тем, кто во время ночной поллюции случайно разворотил пару этажей, она бы точно не стала.
Русь-матушка, что с тобой случилось! Куда подевались девушки, которые говорят тихо и робко, едят только нарезанные бананы, а на свиданиях всегда держать колени плотно сжатыми? Определенно, сексуальная революция и эмансипация убили женское очарование. И они ещё жалуются, что мужчины перестали быть романтиками! Да с такими дамами даже железобетонного цинизма недостаточно.
- А ты считаешь, что достойна стать президентом студсовета? - требовалось закрыть тему моего знакомства с Норой как можно быстрее и не оставалось ничего другого, как сменить тему.
- Разумеется. Я красивая, умная и трудолюбивая - этого вполне достаточно.
Последних двух я не слышал. Наверное, после того как ушёл, Норе пришлось ещё долго страдать, слушая её. Как и тогда, Яманкан говорила все это совсем не в шутку. Серьезное выражение не покидало её лица. Она была безоговорочно уверена в своей правоте, а последнего я в окружающих не люблю.
- Последние два пункта не к месту.
- Почему же?
- Один немецкий генерал однажды сказал: глупые и усердные - опасны для армии и от них нужно избавляться в первую очередь, глупые и ленивые - существуют для рядовой службы, умные и усердные - должны быть офицерами, но только ленивые и умные достойны звания генерала.
- А к кому относишь себя ты?
- К последним.
- Твоё положение в обществе тому противоречит, - с нескрываемой иронией сказала Яманкан.
- Теория не доработана - в ней нет случая, когда кто-то ленив настолько же как я. Именно поэтому я тебе и не подхожу.
- Я знаю и об этом недостатке, поэтому в своем замысле отвела тебе место рядового подчиненного.
- Подчиненного… А место заместителя уже занято? - не зная зачем спросил я. Или дело в том, что меня обидело, что заранее записали в «шестёрки» и теперь искал способа реабилитироваться?
- Пока я не нашла на эту должность подходящего кандидата.
- Странно, что ты начала подбор кадров с самого низа.
- Ты, на удивление, удачно подвернулся.
- Надеюсь, я стану ещё и счастливым талисманом студсовета, - не удержался я от сарказма.
- Я предпочту кого-то добрее и симпатичнее.
Тоже верно. Фигурки с моим изображением годятся только для отпугивания собак и кукл вуду. Хотя, чего это я стал себя так принижать - если оценивать меня непредвзято, то я вполне симпатичен. Только недостатки этот плюс нивелируют.
- Так ты согласен? - спросила Яманкан.
Первая попытка отказаться окончилась неудачей, поэтому я решил пойти обходным путём.
- Давай поступим так - если ты найдешь подходящих людей для остальных мест в студсовете, то свяжешься со мной.
Перенос сроков - лучшее, что придумано человечеством после интернета, сладкого и наркоза при лечении зубов от последствий второго. Благодаря ему неприятные или ненужные дела можно игнорировать сколь угодно долго и лишь ожидать момента, когда они станут не нужны. Главное делать это с невозмутимым лицом и ни на секунду не допускать мысль, что однажды отсрочить неизбежное не удастся и тебе предстоит столкновение с ужасной реальностью. В случае Яманкан я был уверен, что в процессе поисков она найдет на моё место более достойного кандидата и больше говорить мне с ней не придётся.
- Думаю, что это вполне логично, - мягко улыбнулась она. - Тогда до встречи. Думаю, что наберу людей за пару дней. До свидания!
Она махнула на прощание рукой и, под тихий перестук чушек на поясе, пошла в сторону женских общежитий. Я проводил её взглядом, но только когда её фигура окончательно растаяла в темноте, пошел к своему дому.
С момента странной, как не крути, встречи прошло три дня. Время от времени я видел Яманкан в учебном корпусе, но при этом не удостаивался даже мимолётного взгляда. С каждым днем я всё больше убеждался, что она передумала втягивать меня в свои планы. Но судьба - бессердечная стерва.
Наступил четверг. В рейтинге любимых дней он занимал почётное третье место после субботы и пятницы, так что с самого утра я был в приподнятом настроении. Лёг я поздно, но, несмотря на недосып, чувствовал себя бодро. Даже подъем по Мучительнице дался легко.
Пересекая поле, я обратил внимание на скопление студентов, окруживших стенд с объявлениями сбоку от входа. Само по себе это не было чем-то из ряда вон - там всегда собиралась много людей, но сегодня их было больше чем обычно. Гораздо больше! В обеденное время в столовой и то было просторнее. Следуя порыву любопытства, я бочком протолкался через стену их парней и девушек и замер с остекленевшими от ужаса глазами.
На доске объявлений, среди бумажек с адресами чат-каналов и агитками клубов, висел большой плакат формата А-Один, на котором была фотография Яманкан на фоне гор и надпись: «Эсперы - будущее человечества». Количество претензий к лозунгу было высотой с Останкинскую телебашню, но решил их приберечь до личной встречи с Яманкан, поскольку на плакате, более мелким почерком, было написано: заместитель президента - Майя Майская, казначей - Натан Энтин, секретарь - Герман Бергман.
А студентов уже перемывали косточки людям, с которыми не были знакомы и шапочно. Как это типично для хумансов - сплетни и оценочные суждения.
- А кто такой этот... Бергман...
- Не знаю... наверное, кто-то крутой, раз попал в такой состав...
- Впервые о нем слышу…
Дело начало обретать скверный оборот, весь обсуждали они - меня! Опустив голову как можно ниже, я протолкался через толпу обратно ко входу. Количество тех, кто знал меня в лицо хоть и было в районе нуля, но меры предосторожности не помешали бы. Сама мысль, что придется отвечать на вопросы однокурсников была жуткой, а что уж говорить о реальном разговоре.
Первые две пары я почти не запомнил. Слова преподавателя назойливым шумом отдавались на краю сознания, а сам я был погружен в мысли. Мечта о непримечательный жизни одиночки рушилась, как высотка у недобросовестного застройщика - быстро и в облаке песка, заменявшего цемент.
Звонок об окончании лекции стал запоздавшей помощью от личного ангела-хранителя. Хоть я и сидел в углу, но мне казалось, что на меня изредка бросали взгляды. А каждое перешептывание или смешок я воспринимал в свой адрес. Конечно это была игра воображения типичного интроверта, но от этого легче не было. Вместо того, чтобы пойти в столовую давиться сендвичем и соком, я направился в туалет.