Глава 8. Непослушание
— Я хочу знать, что с моими родными. И я имею право увидеть их. — потребовала я, как только главнокомандующий открыл глаза.
Я не могла сомкнуть глаз всю ночь. Не могла спать и жить спокойно, зная, что ожидает близких мне людей. Мне было необходимо убедить Максвелла в том, чтобы он вывел их в безопасное место. Он мог. Ему ничего не стоит. Ни за что не поверю, что он такой порядочный исполнитель законов и никогда их не нарушал.
— Вопрос еще не решен. Мне нечего тебе сказать. Ваши встречи исключены. Во всяком случае, пока. — сонно потер он глаза и сел на постели.
— Ты не можешь… — начала я.
— Я обязательно поставлю тебя в известность, как только ситуация стабилизируется. — перебил меня он и отправился в душ. Показывая тем самым, что разговор окончен.
Я же мстительно пообещала, что наделаю ему немало пакостей чисто из вредности. Ибо нечего сеять вокруг меня неизвестность. В самом деле, ничего не случится, если я буду знать, что происходит. Я имею к этому всему непосредственное отношение. Там моя семья.
— Веди себя хорошо, Мышка. — поцеловал он меня в макушку на прощание.
Я ничего не ответила, даже головы не повернув в его сторону. Оборотень насмешливо хмыкнул и вышел из дома. А меня колотило от ненависти и отчаяния. До жути хотелось сбежать. Вот только это невозможно. Во-первых сейчас сюда явится Тео, а во-вторых из города не выйти незамеченной. Самое ужасное, что может случиться — это ожидание. Когда не можешь ни на что повлиять, а тот, кто может, отказывается помочь.
Сегодняшний день прошел практически так же, как и вчерашний. Мы позавтракали с моим нянькой, затем беседовали и смотрели фильм. Вернее, смотрел он. Я же крутилась на месте, как юла, пытаясь успокоить волнение, которое лишь нарастало. Прокрутила в голове тысячу вариантов, как сбежать из дома, но была уверена, что ни один из них не увенчается успехом. Да и чего я добьюсь побегом. Ровным счетом ничего.
— Ты так сосредоточенно пыхтишь. Что слышно в соседнем доме. — поддел меня Тео.
— Там никто не живет. — не оценила я шутку.
— Злишься на главнокомандующего? — посерьезнел ящер.
— Да моими искрами из глаз. Можно костер разжечь. — фыркнула, передернув плечами.
Мы оба замолчали. В полумраке комнаты было слышно лишь монотонное бубнение телевизора. Я кусала губы, теребя шнурки спортивной кофты. Хотелось выпить, чтобы расслабиться. М-да, я точно так сопьюсь. Или с ума сойду от волнения. Но, хоть убей, не могу понять мотивов молчания Иена. Для чего ему это? Дразнит? Провоцирует? Чтобы что? Разве такими вещами можно манипулировать. Однако не могла не признаться, сегодня я готова сама его ублажать, только бы он сказал мне хоть что-нибудь.
— Я об этом тысячу раз пожалею. — нарушил тишину ящер, — Но, думаю, завтра я смог бы отвести тебя повидаться хотя бы с матерью.
— Правда? — моментально оживилась я. Просияв, как начищенная кастрюлька.
— Если пообещаешь не выдавать меня главнокомандующему. — он очень внимательно вглядывался в мои глаза.
— Я кремень! — торжественно пообещала, — Меня несколько раз шарахнули током, когда поймали за периметром, а я и слова не проронила. Так что можно не сомневаться. Тайны я хранить умею.
— Да, я наслышан о твоей стойкости от Шахета. — хмыкнул Тео, — Мало кто из человеческих женщин обладает такой выдержкой.
— Ну так а я не обычный человек, получается. Я ведь пара оборотня. Будь я слабачкой, природа не выбрала бы меня. — пожала плечами.
— В этом ты права. — улыбнулся парень.
Мое настроение резко поползло вверх. Сегодня я решила обойтись без вина. Мне стоило прикинуться покорной, чтобы усыпить бдительность Макса. Он должен покинуть дом в хорошем настроении. К тому же нас с Тео могут поймать, и нам обоим будет на руку, если главнокомандующий будет в хорошем расположении духа.
Конечно, мне было страшно, что я могу проколоться и все испортить. Но попытаться стоило. Мне очень нужно увидеть маму. Не представляю, что скажу ей, но она должна знать, что со мной все в порядке. Я могла представить ее стресс, когда в их дом ворвутся и отправят под плети. Мне необходимо предупредить их. Я уже вижу тот момент, когда она разозлится и расстроится, разочаруется во мне. Но об этом я буду думать после. Сейчас важно только то, что все будут живы.