Села думать дальше, но в голову вообще ничего не приходило. Кроме очевидного факта, что я в полной жопе. И выбраться из нее без посторонней помощи не смогу. Весь вечер и всю ночь просидела у окна, отказываясь есть. Тео периодически заглядывал ко мне. Для чего не ясно. Как будто я могла испариться или бесшумно просочиться сквозь щелочки.
В голове не укладывалось, как так вышло, что Макс не увидел предателя прямо под носом. Может, дело в том, что отец Тео верен Иену. Боже, да зачем я вообще об этом думаю. Неважно, кто кого предал и каковы мотивы. Важно выбраться из этой ситуации живой. В чем я сильно сомневаюсь. Но попытаться обязана. Сидеть сложа руки — не вариант. Попробуем положиться на удачу. Вдруг она соизволит спасти мою многострадальную шкурку в этот раз.
Утром я все-таки позавтракала вместе с ящером. Заодно осмотреть остальные комнаты. Дом оказался максимально тесным. В микроскопической коморке находился туалет с душевой, небольшая кухня-студия и еще одна комната. Было похоже на временное жилище. Обустроенное так, чтобы имелось все необходимое. Дом был довольно старым, но уютным. И судя по слою пыли на поверхности мебели, тут давно никто не бывал. Это плохая новость. Сюда кинутся далеко не в первую очередь. Если вообще знают об этом месте.
Расстроилась, понимая, что помощи мне ждать не от куда. А выпутаться самой просто не реально, даже с огромной удачей в руках. Чуть не расплакалась, попивая горячий кофе. Тео со мной не говорил. Задавал лишь краткие вопросы, на которые я отвечала односложно. Мне даже смотреть в его сторону лишний раз не хотелось. Было отвратительно видеть его предательскую физиономию.
В однообразном режиме прошло несколько дней. Я ничем не занималась: ела, пила, мылась и бродила из угла в угол по комнате. Выспаться практически не выходило. Тревога внутри нарастала с каждым днем. Подсознание подсказывало, что это не только мои собственные переживания, но и отголоски волнений Макса. Это было полной неожиданностью, потому что в моей голове, хоть убей, не укладывалось то, что он в принципе может о чем-то и тем более о ком-то волноваться. Но метка на моей шее давала свои плоды, притягивая нас друг к другу.
Выйдя в очередное утро на завтрак к Тео, удача хитрой лисой махнула таки перед моим носом хвостом, который я не упустила возможности поймать. Мы как раз доедали кашу и собирались перейти к кофе с печеньем, когда за окном послышался шум подъезжающей машины, а затем раздался сигнал. Мое сердце замерло и пустилось вскачь.
— Это не Макс. — ухмыльнулся мне Мау, — Сиди тихо.
Я лишь фыркнула, некультурно скривившись, и принялась за печенье. Изо все сил пытаясь держать в узде свое волнение и не трястись, как заяц. У меня плохо получалось, но как только Тео закрыл за собой входную дверь, я тихой мышкой шмыгнула к столу. Там, под кухонной плитой на невысоких ножках, я заприметила длинный десертный нож, когда уронила кубик сахара на пол.
Моя тоненькая ручонка ловко проскользнула в пространство между полом и плитой, хватая нож и тут же пряча его в носок, под штаны. Я провернула этот маневр с такой скоростью, что опомниться не успела, как оказалась на стуле, запихаясь печеньками. Создавая видимость, будто я не двинулась с места ни на миллиметр. Очень надеялась, что никто ничего не заметит.
Тео вернулся спустя несколько минут. Я только сделала глоток остывшего кофе и засунула в рот очередное печенье. Заедая стресс, потому что нервы были на пределе. Скрывать панику уже не выходило. Сердце грохотало в ушах. Вот-вот начну икать и грохнусь в обморок. Это же надо — быть одновременно такой решительной и трусливой. И стыжусь, и горжусь одновременно.
— Это за мной? — выпалила с набитым ртом.
Я так быстро произнесла вопрос, что крошки печенья вылетели изо рта. Мне нужно было как-то оправдать свою набирающую обороты панику. Страх, что меня сейчас куда-то увезут, вполне подходил. Я таращилась на Мау перепуганными глазами, замерев на месте. Готовая в любую минуту сорваться и побежать. Куда только непонятно.
— Нет. — только и ответил он.
— Значит, в заговоре участвуешь не только ты? — спросила.
— Если хочешь и дальше беспрепятственно передвигаться по дому, ешь молча. — отрезал ящер.
Кивнула, немного расслабляясь и проследив за тем, как парень сел за стол, доедая свой остывающий завтрак. Сердцебиение постепенно замедлилось. Он ничего не видел. Иначе уж бы отобрал у меня нож. Постаралась сосредоточиться на жевании и не смотреть на него. Он, казалось, вовсе не заметил ничего подозрительного.
Мне действительно стоит помалкивать, если я не хочу накликать его гнев на себя. Полнолуние еще не скоро, но я прекрасно понимала, что передо мной в первую очередь хищник. Ящеры еще более злопамятны и вспыльчивы, чем волки.