Маленький кукольный оркестр заиграл странную музыку. Его составляли пять инструментов: гитара, ещё два струнных, один клавишный и сложная установка с барабанами и тарелками. Когда я попросил назвать неизвестные мне инструменты, Итши сказала, что это бас-гитара, скрипка и фортепиано. Она со всей серьёзностью заявляла, что на этих инструментах играли аристократы в эры Позднего Океана и Раннего Льда. Я впервые видел Итши такой весёлой: глаза её блестели, на алебастровых скулах расцвели два пепельно-розовых пятна, и хотя губы оставались неподвижными, в лице и даже движениях сквозила улыбка.
- Давайте потанцуем?! – внезапно предложила она. Я, разумеется, решил, что предложение обращено ко мне и предупредил, что давно не танцевал, и что уже немного шатаюсь, но Итши заверила меня, что она тоже. Мы перешли из столовой в ослепительно красивый бальный зал, в каких мне, разумеется, никогда раньше не доводилось бывать. Потолок был таким высоким, что походил на небесную твердь, а сотни магических беспламенных свечей вспыхнувших, когда Итши хлопнула в ладоши, я сперва принял за звёзды. Стены зала были выложены невиданными породами синего, голубого, бирюзового камня, слагающими волнообразный орнамент, от вида которого меня начало немного покачивать. Хотя, может быть, это и от вина. Итши объяснила, что орнамент изображает Океан, каким он был в глубокой древности. Кукольный оркестр тем временем занял место на миниатюрной сцене в дальнем углу зала.
И с самых первых нот музыка заполнила зал, словно бешеный снежный смерч. Не знаю, то ли дело в удивительной акустике зала, то ли это какая-то магия, но я никогда ещё музыка не производила на меня такого впечатления. Но и это было не всё. Откуда ни возьмись, в полумраке проявились тени. Они были объёмны, но беззвучны, полупрозрачны, как призраки. Безликие господа в старомодных, но элегантных камзолах, и благородные дамы, настолько ослепительные, насколько этот эпитет вообще применим к теням. Мелодия то слёзно упрашивала, то вдруг начинала требовать властным тоном. И всё об одном – чтобы все танцевали, покорившись ей. Я ошеломлённо проследил взглядом за Итхи и Мур, пронёсшихся мимо меня в череде бесплотных вальсирующих пар.
- Что же ты смущаешься, Кайтлехт! Присоединяйся! – этот надменный юнец был явно доволен тем, что сумел огорошить меня, да ещё и отбить партнёршу. Я оглянулся и увидел леди-привидение, безликую, как манекен. Будь я трезв, трижды бы подумал бы, прежде чем пригласить её на танец. Но ведь я был пьян!
Мне кажется, или узор на стенах действительно движется, переливается… Волны, волны – это как обычные ледяные дюны, только жидкие. О таком услышишь, разве что, в старых моряцких легендах. Громоздкие сапоги Итхи нисколько не мешают ему танцевать, легко и стремительно выщёлкивают дерзкий ритм стальными набойками, а когда нужно – плавно скользят по лабрадоритовым плитам пола. Миг – и вот уже Мур кружит с призрачным лордом, а бледные пальцы Итшихи лежат на моих ладонях. Я хотел возмутиться, но прикусил язык. Как я мог минуту назад сомневаться в её женственности?! Но вот меняется мелодия, и юный лорд Итхи вновь кружит в танце Мур, глядя на неё снизу вверх с наивной похотью подростка. Что за барсундучина здесь творится?.. Но не всё ли равно, если всё это так прекрасно!
Карамельная кожа Мурхильды выглядит почти кофейной в космически холодном свете звёздных ламп. При каждом гибком, плавном движении кокетливо играют кошачьи лопатки. Когда мы оказываемся в паре, я чувствую тепло её грациозного тела, слышу учащённое дыхание. Длинные волосы струятся по плечам, следуют за ней волнистым шёлковым шлейфом. По её улыбке и полуопущенным векам я понимаю, что она тоже, наконец, поддалась царящим здесь чарам и отдалась танцу без остатка. Но я тут же забываю о Мур, когда в моих объятиях оказывается Итшихи. Миниатюрное создание кажется таким хрупким, но я с трудом поспеваю за его порывистыми, вдохновенными, но безупречно точными движениями. Её глаза искрятся болезненной радостью, а нежные детские руки так доверчиво лежат у меня на плечах. Кружимся мы, кружатся фантомные леди и лорды, кружится, несётся куда-то, весь лазурный фантастический зал. Мне уже не важно, к какому полу Итшихи на самом деле себя причисляет, потому что она или он – сама эстетичность! Я уже ничего не понимаю…