- Почему вы служите Итшихи, когда могли бы заниматься чем угодно?
«Кто теперь позаботится об Ит, если не мы?», - вопросом на вопрос ответил он.
Я глубоко задумался.
- А раньше было кому позаботиться? Я вообще ничего не знаю о твоей госпоже, может, хоть ты меня просветишь? Какова её история и нынешняя цель?
«Ит не хочет, чтобы вы это знали, значит, и я не расскажу», - твёрдо ответил Руп. Он был очень преданным слугой. Я понял, что ничего не добьюсь от него, извинился и пошёл спать. Хороший парень. Даже среди людей нечасто попадаются подобные индивидуумы.
Мы жили в Барсундуквиле как короли, если допустить, что короли спокойно относятся к снующим под ногами крысам. Мур написала пару писем, и Итши предложила отправить их с куклами. Но Хильда наотрез отказалась, заявив, что сама отправит их, когда будет в городе. Однажды я увидел, как Итшихи снаряжает в дорогу двух небольших кукол с землистым цветом лица, одетых в тёмные маскировочные костюмы.
- А эти молодцы для чего? – поинтересовался я.
- Для особых поручений, - туманно ответила она, - мне стало известно, что один молодой иностранец небрежно обращается с моим подарком.
Спустя чуть больше недели после того незначительного на мой взгляд случая в настроении Итшихи произошла разительная перемена. Она заявила, что намерена всё же исполнить поручение императора, и мы вернулись в столицу.
Урурупрехт так тщательно выстирал его костюм, выгладил все рубашки, отличавшиеся только фасоном, но никогда – цветом, и начистил военно-походные сапоги, что наш работодатель блистал теперь, как знатнейший из столичных лордов (леди?..).
Я решил, что такой нарядный вид явно не для квартала зелёных фонарей. И не ошибся. Наш маленький отпуск закончился. Итшихи критически оглядела нас, а затем послала Рупа по магазинам. Он купил мне строгий тёмно-кофейный фрак с сияющими медными пуговицами и чёрные брюки к нему. Такую же униформу, только с жакетом и юбкой, он приобрёл для Мурхильды. Не поскупился и на белые рубашки тончайшего сукна. Одежда подошла идеально, хотя и была выбрана без единой примерки. Мне даже стало слегка не по себе, когда я представил, как цепкий взгляд Итшихи незаметно скользил по нам обоим, оценивая наши размеры. Глаза у него вообще были странные: зрачки довольно широки, независимо от уровня освещённости, а цвет менялся от бледно-пепельного до почти графитового оттенка, под стать настроению или ещё каким-то неведомым движениям души своего хозяина.
Приняв столь представительный вид, мы предприняли серию визитов к столичным лордам и леди. Это заняло больше недели, а в день мы посещали не менее четырёх дворянских или купеческих домов. Я совсем вымотался, но не уставал поражаться невероятным перевоплощениям Итшихи. Он так ловко находил подход к людям, словно занимался этим десятки лет: кого-то давил ледяным непоколебимым авторитетом, с кем-то вёл себя почти фамильярно, постоянно отпуская остроты, как харизматичный смешливый юноша, для кого-то становился кокетливой очаровательной леди, почти школьницей (я окончательно бросил попытки определить пол этого уникального существа, но признал его непревзойдённый актёрский талант). Не было никого, кто в итоге отказал бы нам, тем более, что дело было совсем пустяковым: Ит скупала умерших крестьян и переоформляла на себя контракты с покойными наёмными рабочими, слугами, шахтёрами и матросами… Да их хватило бы на целую армию! Знаем мы Ваше «задание самого императора», Леди-лорд! Запашок у вашего дельца, как у панталон графа Коулландского! Но мне было так забавно наблюдать за ней, что я считал это развлечением, а усталость вполне покрывало щедрое жалование.
- Задание императора выполнено? - с улыбкой спросил я. Ответом мне было загадочное выражение лица и многообещающая фраза:
- Веселье ещё даже не началось.
Глава 21. Пассажирский корабль.
Я проснулся среди ночи оттого, что Сэм что-то бормотала. « Ну чего тебе?» – собирался раздражённо спросить я, но осёкся. Она не спала. Но вряд ли была в сознании. Я бы решил, что она просто говорит во сне, но глаза Сэмми были широко раскрыты и остекленевший взгляд смотрел даже не сквозь меня, а внутрь неё самой.
- Сквозь покровы Океана мчится к солнцу глас Сирены. Рвусь к свободе неустанно, чуть очнувшись от забвенья… - напевно проговорила она не своим голосом, глубоким и певучим.
- Сэм?.. – изумлённо позвал я. Она никак не отреагировала. Звучный голос перешёл в неразборчивый шёпот, похожий на шелест далёких волн, а потом и вовсе затих. Одновременно с этим веки медленно смежились. Сэм снова дышала беззвучно и ровно. Я на всякий случай разбудил её.