Я сидел на полу возле лестницы, и гневный крик Лётыря всё ещё стоял у меня в ушах. Мимо моего лица плавно опустилось большое белое перо. Я поднял его, со второй попытки встал на ноги и, шатаясь подобно лунатику, побрёл обратно в каюту. С меня достаточно прогулок на сегодня. По пути меня догнал один из матросов и спросил, всё ли со мной в порядке.
- Разумеется, - ответил я будничным тоном, словно каждый день сражаюсь с огромными зубастыми птицами. Когда я рассказал об этом происшествии Сэмми, она первым делом с встревоженным видом приложила ладонь мне ко лбу.
- Да не бредю я… Не брежу… - Оскорбился я, поворачиваясь спиной, чтобы она могла лицезреть боевые отметины моего доблестного пуховика. Для убедительности я даже помахал у неё перед носом пером. Сэмми поверила, но это, казалось, встревожило её ещё больше.
- Ты не ранен? – серьёзно спросила она, сжав в ладонях моё лицо и заглянув в глаза.
- Нет, - заверил я, - на что ты там уставилась?
- Это родинки? – спросила она.
- Веснушки, - я раздражённо убрал её руки и отвернулся. Пожалуй, это была единственная необычная деталь морды моего лица, но я предпочёл бы обойтись без неё.
- А почему они такого цвета? – Не унималась она, - почти кофейного.
- Ну, я же не рыжий! Что ты пристала ко мне? Впервые видишь что ли?
- Нет, я ещё на Земле заметила. Но вот глаза…
- А с ними-то что не так? - возмутился я, - глаза как глаза.
- Да всё в порядке, просто мне всегда казалось, что они просто карие, а они такие необычные... – оправдывалась Сэм, - и красивые, - она отвела взгляд и надулась. А я призадумался. Дело в том, что я тоже всю жизнь был уверен, что они просто карие. Я сделал вид, что всё в полном порядке, но когда она улеглась спать, тихонько слез со своего гамака и подошёл к небольшому пыльному зеркалу. Зажёг свечу и постоял немного, в задумчивости рассматривая свои руки и опасаясь взглянуть на отражение. Скорее всего, дело в плохом освещении и паранойе, но мне казалось, что мои пальцы стали капельку длиннее и тоньше. Я посмотрел в зеркало и обмер. Здесь сомнений быть уже не могло: в радужных оболочках моих глаз появились едва заметные синие вкрапления, узкие, как лучики снежинок и довольно редкие. По крайней мере, пока. Почему-то этот факт напугал меня больше нападения лётыря.
Это случилось в трёх днях пути от столицы. Следующая остановка предстояла только утром, поэтому мы могли бы безмятежно проспать всю ночь. Но меня разбудило шуршание крыс. Я часто слышал копошение этих грызунов откуда-то из перекрытий корабля, а до этого – в трактире Шуршильды, и оно уже начало порядком надоедать. Да что они, следят за мной, что ли?! На этот раз нахальные зверьки пробрались прямо в каюту – я услышал, как они опрокинули потухшую свечу, оттого и проснулся. Видимо, пришли полакомиться салом. Я открыл глаза и, разумеется, всё равно ничего не увидел. Я слез с гамака, пошарил по полу, нашёл огарок и зажёг его. В комнате никого не оказалось. Наверняка, прячутся в шкафу. Я открыл полупустой шкафчик, накрепко привинченный к полу, и оторопел. В углы вжались два крошечных человечка, надеясь, видимо, что я их не замечу. Мои нервы были на пределе, а внутренности связались склизким морским узлом.