— Да чего ты взъелся-то?
— А то, что ты чужакам всю нашу оборону показал. Они, небось, уже и количество часовых в смене посчитали.
— Серёж, у тебя паранойя, что ли? Я ж тебе объясняю: они наши, нормальные. Лешка им ауры считал, Всеволод каждого проверил.
— Блядь, Валерич, давай ты не будешь спорить там, где ни хера не понимаешь! Я к тебе в бытовые вопросы не лезу, и ты свой нос в оборону не суй. Чтоб я больше этого не видел, понятно?
— Лешка разрешил…
— Лёшка твой сейчас отдельно пизды получит! Всё, базар окончен, выводи их к чёртовой матери. А, и вот ещё, на… — Я протянул Валеричу таблетки.
— Не надо мне, Любке отнеси, я ей должен.
— В смысле? — уставился на Валерича я.
— В прямом. Я к ней днём забегал, она мне пластинку выписала, сказала — последняя. Отнеси в лазарет, пусть спрячет, у ней целее будут.
— Вот ты взял, сам и отнеси.
— А мне некогда, нужно теперь бытовые вопросы с гостями решать, — вернул мне шпильку старик и тут же шмыгнул за дверь, лишая меня возможности ответить.
— Вот же… мудак старый, — с ухмылкой произнёс я, но совсем без злости.
Знаю я, зачем он всё это задумал. Сам, поди, к таблеткам даже не притронулся, вон как скачет, любой молодой позавидует. А мне весь мозг уже проел за то, что я Любе должного внимания не уделяю. Вот что за люди, каждому нужно с советом подойти, особенно если дело отношений касается. Да вот хрен ему по старой морде. Сам взял — сам пусть и отдаёт.
Я спустился с лестницы и прямой наводкой отправился обратно в администрацию. Сейчас оставлю таблетки на тумбочке у двери — и жрать. Сил уже терпеть нет, весь день на морозе, ещё и с приключениями. После такого ни о чём кроме горячих щей думать не хочется.
По ним, кстати, больше всего скучаю, а ещё по борщу. Бабы обещали весной посадить. Глядишь, если всё нормально будет, и щи, и борщи появятся. А пока как-то так, супы из тушняка с вермишелью да уха, когда улов есть. По пятницам гороховый ещё варят, но даже он уже приелся настолько, что иногда от порции отказываюсь.
Завершив свой коварный план по возврату таблеток, я, довольный собой, выскочил на улицу и сразу взял курс на столовку. Однако подойдя к двери, обнаружил, что та закрыта. Чуть поодаль топтались несколько мужиков и нервно курили, бросая косые взгляды на помещение. По ходу, тоже хотели пупки набить, да не тут-то было.
— Здорова, — подошёл к ребятам я. — А почему закрыто, не знаете?
— Как же не знать? — усмехнулся один и сплюнул в сторонку. — Гостям поляну накрывают.
— А мы?
— А мы по́боку. Распоряжение коменданта.
— Блядь, — выругался я. — Тоже мне, ВИП-персоны нашлись. Ща разберусь.
— Ага, попробуй, — так же, с ухмылкой, ответил второй. — Нас чуть черпаками не отлупили, когда мы на кухню сунулись.
— Меня не отлупят, — заверил я и направился к служебному входу.
Внутри было не просто жарко — здесь царил настоящий ад. И как бабы выдерживают в этой духоте? Я бы давно догола разделся, а они носятся туда-сюда с кастрюлями да сковородками, только щёки красные мелькают.
— Надюх, — окликнул я свою старую знакомую.
— О, кого не ждали!— Она оторвалась от нарезки хлеба и вытерла руки о фартук. — Никак оголодал?
— Ясен пень, мы весь день на морозе! Вы какого хрена столовку закрыли?
— Это не ко мне вопросы, Валерича своего спроси.
— Так, заканчивайте этот балаган и открывайте двери, нужно мужиков накормить. Мы только с валки приехали, а здесь вместо дома — цирк с конями.
— Нет уж, милый, давай-ка ты вначале с комендантом этот вопрос решай. Не хочется потом по шапке получать.
— Значит, залётным пир горой, а нам хер по всей морде?
— Ты с чего взял вообще?
— Мужики вон на выходе сказали.
— А ты уши-то и развесил. Через полчаса всех на общий ужин собираем. Так что давай, не мешай работать… Хочешь, я тебе каши наложу?
— Не, чё я буду как этот… Потом тогда, вместе со всеми.
— Ну, как знаешь, — вздохнула Надька, но не ушла, продолжила пялиться прямо в глаза.
— Ну? Чего ещё?
— Да ничё, — буркнула она. — Вымётывайся давай. Снега вон натащил, теперь за тобой лужу убирать.
Я поспешил на выход, чтоб ненароком ещё и тряпкой не получить. За Надюхой такой номер не заржавеет. И чего взъелась? Вроде нормально к ней, по-человечески. Догадываюсь, конечно. Это она оттого злится, что я встречаться с ней не хочу. Когда мы с Алиской отношения начали, она вроде как поостыла, даже на свидания бегать начала, а теперь вот опять никого к себе не подпускает. Каждый раз при встрече намёки разные подкидывает, а потом сама же психует, потому как я на них не реагирую.
— Ну, чё там? — поинтересовался один из ожидающих.