— При всём, — ухмыльнулся я. — Ты как с покупателем разговариваешь? Попрошу заметить: с постоянным!
— Ой, господи… — закатила глаза она, а затем изобразила дежурную улыбку и добавила сладким голосом: — Молодой человек, вам что-нибудь подсказать?
— Тьфу ты, ха-ха-ха, — расхохотался я. — Нет, девушка, верните нашу Надюху обратно.
— То-то же, — хмыкнул она. — Ну и… чё припёрся?
— Дай пару пива.
— И всё? Вон, может, сухариков ещё возьмёшь?
— Да ну, у них какой-то вкус… пластмассовый, — поморщился я.
— М-да… — Она снова закатила глаза. — Привередливый нынче покупатель пошёл.
— Ну, уж какой есть, — пожал плечами я и обвёл зал внимательным взглядом. — Ты мне ничего больше рассказать не хочешь?
— Не поняла?
— У тебя здесь подрался, что ли, кто? — кивнул я в сторону двери.
— С чего ты взял?
— Кровь вон, из-под плинтуса виднеется.
— Ой, да вчера вечером поскользнулся тут один, нос себе расквасил, — беззаботно отмахнулась она, однако её взгляд сделался ледяным и очень цепким. — Сто пятьдесят с тебя. Карта, наличные?
— Похоже, сильно расквасил, что аж под плинтус натекло. — Я внимательно уставился на хозяйку и… невольно отпрянул.
Вначале я даже обрадовался находке. Ведь это означает, что с моим рассудком полный порядок и всё вчерашнее мне совсем не привиделось. Вот только её глаза… Они на мгновение сделались чёрными, словно я в сериал «Сверхъестественное» угодил. Однако Надюха даже бровью не повела, будто ничего особенного не случилось. Она ухмыльнулась и повторила:
— Сто пятьдесят рублей с тебя.
Я молча рассчитался и вышел на улицу, не переставая ломать голову над тем, что только что произошло. Ну а что ещё я мог сделать? Не в морду же ей постучать, чтобы правду услышать? Подозреваю, что с этой историей и в полицию бежать не стоит. Во-первых, мне попросту никто не поверит, а во-вторых, скорее всего, сразу на дурку позвонят. И что делать?
А ничего не делать — жить дальше. Разве что подготовиться к какому-нибудь дерьму, пока ещё есть возможность. Тушёнки закупить, крупы разной, соль, спички… Да, пожалуй, стоит заняться этим вопросом. А ещё оружие из сейфа в отцовском доме забрать. Желательно вместе с ящиком, чтоб у полиции вопросов не возникало.
— Бля, чё за бред в голове? — усмехнулся я, хотя на душе продолжали скрести кошки.
Чуйка вновь пробудилась, и тянущее ощущение приближающихся проблем не желало развеиваться. Размышлял я буквально пару секунд и в конце концов убедил себя подготовиться. В любом случае хуже от этого никому не будет. Если даже ничего страшного не случится, запасы постепенно подожрутся. А оружие… Да тоже пусть в сторожке стоит. С разрешениями у меня полный порядок, ещё два года до продления лицензии осталось. Все стволы я после смерти отца на себя оформил, так что имею право.
Осторожно ступая из-за того, что творилось под ногами, я двинулся к кладбищу. На сегодня ещё есть работа, которую обязательно нужно сделать. Всё остальное — потом.
Войдя в сторожку, я первым делом убрал пиво в холодильник. Отчего-то передумал смачивать горло пенным. Мозг окончательно переключился в режим работы, и туманить его мне совершенно не хотелось. Напротив, я бы с большим удовольствием почистил его и от вчерашних шлаков, чтобы начал соображать чуточку быстрее. И я знал хороший способ это устроить: как следует пропотеть.
Я переоделся. Натянул комбинезон, нижняя часть которого заканчивалась сапогами, снял с гвоздя у двери ключ от сарая и выбрался на территорию кладбища. Замок послушно откинулся на дужке. Я заглянул в тёмное нутро, и руки привычно ухватились за нужные черенки. Две самые основные лопаты: штык и совок. Ах да, следует ещё лом прихватить. Верхняя часть почвы уже раскисла, но сантиметров через двадцать, скорее всего, остался лёд. Сейчас он уже не такой, как в разгар зимы, более рыхлый, но от этого не легче.
Лавируя между оградками, я добрался до нужного места. Прикинул, с какой стороны лучше подход, чтоб люди с гробом не метались, разметил участок и принялся за работу. Как я и думал, спустя всего штык лопата звякнула о ледяную прослойку, однако за лом я пока браться не стал, а попросту сменил штыковую лопату на совковую. Вычистил яму по всей площади и только после этого сменил инструмент.
Лом быстро пробил не такой уж и толстый лёд (на поверку он оказался всего сантиметров семь, местами — десять). Вполне можно было и лопатой обойтись. Но я усердно продолжал работать металлическим стержнем. По спине побежали первые капельки пота, дыхание участилось, как и сердцебиение. С каждой секундой голова становилась всё более ясной, вот только мысли свернули вовсе не туда.