Лагерь ожил, где то около восьми часов утра. Я смотрю в бинокль и… не вижу у дерева пленного. Вот черт, проспали.
В десять часов все бандиты столпились у дерева, где недавно был пленник, организовав широкий круг. В середину его притаскивают Айвара Челубеева. Я в бинокль вижу, как отделали бедного татарина, лицо черное и окровавленное от побоев, ноги волочатся по камням. Несчастного подвесили на веревках за руки за сук, но так, что ноги касались земли, тот обречено свесил голову. В центр круга входят двое вооруженных людей в защитной форме, все они бородаты и в кепи, один из них поднял руку и заговорил. Звук до меня не доходит, в мозгах одно, кто главарь, этот, который говорит или другой. Сумеет ли Круглова подстрелить того, кого надо. Речь кончилась и тут произошло неожиданное, от толпы отделился еще один бородач и схватив пленника за волосы приподнял ему голову. Блеснул кинжал и…
— Круглова, стерва, стреляй.
Но у нас тихо. Я вскочил и согнувшись несусь к лежке, где устроилась снайперша. За кустами стон и кряхтение. Раздвигаю ветки, по земле катаются Круглова и Симаков. Лицо у Наташи в крови, она рукой схватила кисть капитана в которой сжат нож. И как только в такой хилой женщине столько сил. Прикладом автомата заехал по затылку Симакову, тот свалился на девушку и затих. Круглова всхлипывая выползает из под него.
— Я не могла застрелить, он… помешал.
Я заткнул ей рот ладонью.
— Тише. Что произошло? — шепчу ей.
— Все было в порядке, — она всхлипывает, но пытается говорить тихо, — я помнила ваши слова, что стрелять надо в того, кто расправится с пленным. А тут… это свалился и говорит: " Не смей, я тебе запрещаю стрелять…". Я говорю, что исполняю приказ и прошу не мешать. Тут он и двинул меня ножом, вот сюда, — она пальцем показывает в левый бок. — Тут уж было не до стрельбы. Капитан, как бешеный вцепился в меня, сумел еще распороть кожу на голове, если бы не вы…
— Почему он, мерзавец, это сделал?
— Не знаю.
— Мы проворонили Сагдалаева.
— Я не виновата.
— Как ты себя чувствуешь?
— Бок дико болит, прямо жжет.
— Дай посмотрю.
Ткань защитного костюма с левого бока пропиталась кровью. Я подбираю с земли нож Симакова и распарываю ей одежду. След ножа четко виден на коже. Осторожно провожу пальцем рядом.
— Больно?
— Нет, но у меня такое ощущение, что здесь все внутри начинает гореть и ныть…
— Сейчас я обработаю рану. Тебе повезло и не повезло…
— Что это значит?
— Нож попал в ребро, потом соскользнул, тебе повезло, что он не проник далеко, но нож и задел кость ребра, это плохо.
Зашевелились кусты и к нам подполз сержант Степанов.
— У вас все в порядке, товарищ старший лейтенант? — шепчет он.
— Нет. Круглову ранило, а во всем виноват, вот этот, паразит, — я киваю на валяющегося капитана. — Обшарь его, вытащи все оружие и документы.
Из походной аптечки вытаскиваю йод и обрабатываю рану Кругловой, потом пластырем заклеиваю порез.
— Все, нам наверно надо уходить.
— Но как же так? Мы же были…, чуть ли не выполнили приказ, — стонет Наталья.
— Чуть не считается. Конечно, чтобы опять вытащить под пулю Сагдалаева, им нужна казнь нового пленного. Я бы рискнул, устроил бы там, у лагеря, черт знает что, пусть меня схватят в плен, а ты бы их потом постреляла… А… Как тебе это нравится?
— Дурацкая и безумная затея. Тем более я стрелять уже буду плохо. Надо лежать на брюхе, а у меня бок… и еще что то с головой…, она как в тумане…
— Ладно. Уходим. Тебя может быть придется нести, а этого типа везти под охраной.
Тип в это время очнулся. Он приподнял голову.
— Вы за все ответите, старший лейтенант. Вы ударили старшего по званию.
— Я тебе еще и не так съезжу.
— На заключительном этапе операции… вы за нарушение дисциплины, должны подчинится мне.
— Заткнись. Сейчас я решаю вопрос убить тебя или нет.
— Не имеете право, я офицер ФСБ.
— Теперь имею. С предателями у меня особый разговор. Сержант Степанов, свяжите ему руки и заткните рот. Если будет сопротивляться, разбейте голову, сломайте ребра, сделайте, что угодно.
С ухмылкой на лице, сержант ударом в скулу опять сваливает Симакова и как куклу пеленает его веревкой, потом вытаскивает из кармана медицинский пластырь в рулончике и заклеивает рот.
— Готово командир.
— Оттащи его туда, подальше… Неудобно при девушке расспрашивать негодяя. Ты здесь полежи, Наташа, я сейчас.