— Я старший лейтенант.
— Тебе досрочно присвоили звание капитана.
— Служу…
— Вот и служи, — прервал Лавров меня.
Он встал, отдал мне честь и ушел.
В палате стали появляться и другие гости. На следующий день, два бравых офицера представились от ФСБ и долго мучили меня по поводу Симакова. Позже явился командир разведки дивизии и его помощники, эти интересовались всеми деталями операции. А однажды, пришел даже заместитель командира моей части. Этого совсем не волновали наши боевые действия, кроме отчета об оставленном в лесах оружии и имуществе.
Наконец, свои тридцать дней, я отлежал в госпитале и меня выписали в часть. Первым делом, я зашел представиться в штаб и в коридоре неожиданно столкнулся с подполковником Лавровым.
— А…, Комаров, выписали значит. Ну-ка зайдем ко мне.
— Я только что из госпиталя.
— Знаю. Идем, идем. Не беспокойся, попьем чайку, поговорим. Сложных задач тебе не обещаю, отдохни немного. После такого похода у тебя остались кожа да кости. Так что, нарасти немного жирок.
Он обхватил меня за плечи и дружески повел к своему кабинету.
Мы пьем горячий чай с кусочками сахара и подполковник забавляет меня разговором.
— Ты сам то понимаешь, что ты сделал своим рейдом по лесам Чечни?
— Обыкновенный рейд.
— Обыкновенный? Нет дружок, не обыкновенный. Убито два крупных полевых командира, более десятка бандитов. Банда то после этого прекратила существовать. Пока ты болел, с десяток человек вышли из леса и сдались нам.
— Там было больше.
— Знаю. Эффект то какой. Все селения и поселки говорят об этом. И потом, все бандиты еще глубже попрятались в леса, а кое кто даже удрал в Грузию.
— Стреляла то, в основном Круглова. Это ее заслуга.
— Конечно, а придумал то все это ты.
— Чего? Неужели эта история с пленом, выглядит как героический поступок.
— Вот именно, ты ведь не сможешь отрицать, что когда ты бежал за Симаковым, мог бы убить его раньше. Мог, но не убил, добежал до ручья и только тут его прихлопнул. Значит, это был рассчитанный ход. Не всякий солдат или офицер в этой, нашей войне, смог бы это сделать, сдаться в плен, чтобы навести под прицел снайпера главаря банды. Командование части представило тебя к званию Героя.
Я отхлебнул чай и грустно покачал головой.
— А Круглову и Степанова представили к наградам?
— Представили. Особенно отметили снайпера. Чтобы стрелять, ей сержант Степанов вколол дозу обезболивающего, но к сожалению очень рано. Когда началась твоя казнь, прошло много времени и почти все рассосалось. После тринадцатого выстрела, она все же потеряла сознание.
Вот как, значит еще немного и меня бы точно пришили.
— Я пойду в казарму, товарищ подполковник. Разрешите.
— Давай иди. Приготовь парадную одежду, завтра приезжает командующий. Будет смотр.
Офицеры в казарме встретили возгласами приветствия и бутылкой спирта.
— Колька, вернулся? — хлопнул по плечу капитан Козлов. — Нам только что сообщили, что ты в штабе. Ну, мы тут и сообразили.
Со всех сторон здоровались знакомые и незнакомые парни.
— Ну ты, и чертяка, — прорвался ко мне майор Висленев, — выжил. Мне говорили, что ты был, как отбивная. Смотри-ка, на вид здоров и цел. Чтоб ты жил до ста лет и тебе всю жизнь везло. Правильно я говорю, ребята?
— Правильно, — послышалось со всех сторон.
— Стакан ему.
Меня тащат за импровизированный стол, где кой-какая закуска, стаканы и кружки.
— За новоявленного капитана Комарова. Ура, ребята.
Утром ужасно болит голова, немного перепил с друзьями. С трудом поднялся и стал приводить себя в порядок, чистится, бриться. В дверь постучали.
— Разрешите.
В комнатку вошла она… Круглова.
— Здравствуйте, товарищ капитан. Меня прислал прапорщик, предупредить, что в десять, построение на плацу.
— Наташа, как ты…?
Она улыбнулась.
— Залечили.
Я подошел к ней и обнял.
— Здравствуй, Наташа.
И тут девушка схватила мою голову руками и… мы поцеловались.
— Я тебя так ждала…
— Все, вернулся…
На плацу торжественное построение. Прибыл командующий со свитой и после непродолжительной речи, стал вручать ордена и медали отличившимся в Чеченской войне.
— Постановлением правительства, за боевые заслуги, звание Героя России присваивается капитану Комарову. Капитан Комаров, выйти из строя.
Я у трибуны и сам генерал прикрепляет мне орден на грудь.
— Поздравляю. Я просмотрел ваши бумаги и был поражен. Такой самоотдачи воинского долга, со времен Отечественной войны, еще не было.