— Думаешь, что ты что то из нее вытащишь?
— По крайней мере, хочу.
— Ладно, я устрою вам встречу.
Полковник набирает телефон и услышав голос в трубке с усмешкой отвечает.
— Мишка, старый черт, никак простудился… Да…, да…, говори. Как дела?… Ах ты старая перечница, приезжай ко мне я тебя вылечу… Чего звоню? Да вот по поводу снайперши… Уже знаю, пока ничего… Я хотел бы, чтобы с ней переговорил мой разведчик… Не знаю, как получится… Хорошо, он сейчас к тебе приедет. Пока.
Полковник кладет трубку и смотрит на меня.
— Они не очень любят, когда армейские впутываются в следствие, так что при твоем допросе, будут посторонние… Бери мой газик и дуй в тюрьму.
В небольшой зарешетчатой комнате, я не один. У двери устроился капитан. Это тип долго пытался выяснить, что я хочу от пленницы и, так ничего не поняв, теперь с пренебрежительной рожей смотрит на меня. Солдат вталкивает девушку в комнату и тут же исчезает за дверью. Лицо Лило отмыли и меня поразила красота этой молодой женщины. Только синяк на лбу и потухшие глаза говорят о том, что она за прошедшие дни натерпелась многого.
— Садитесь, Лило.
Она вздрагивает и пытается осмысленным выражением посмотреть на меня. Садится на стул и нервно потирает кисти рук.
— Вы кто? Откуда меня знаете?
— В последнем бою, ваш отец умер у меня на руках. Перед смертью, он просил, чтобы я пощадил вас.
— Лучше бы меня пристрелили…
— Я пытался спасти тогда и вашего брата, но он сделал неверное решение…
— Мой брат погиб, как настоящий мужчина.
— А ваш отец, хотел его спасти тоже.
— Это неправда.
— Правда, он заплакал, видя, как бессмысленно погиб его сын.
Лило закачалась на стуле.
— Вы врете, это неправда. Отец, сын Аллаха, и не мог молить неверных о пощаде.
— Я не буду вас разубеждать, просто четко вижу ту картину, которая была в последнем бою и рассказываю о ней.
Мы замолчали и Лило затихла, прекратив дергаться.
— Вообще то я пришел к вам с другим делом. Вы можете не отвечать, но вопросы, которые я буду задавать, не касаются секретов вашего отца или других. Давайте поговорим на посторонние темы, вы не против?
Девушка молчит, но на лице ее затухла маска тупости и она насторожилась.
— Вопрос первый. Что вы делали в Петрищевском?
— Мы там не были, — вдруг ответила она.
— Я вел ваш отряд от туда до засады.
— Значит это были вы? Так это вы навели на нас федералов? Отец называл вас Шайтаном.
— Да это был я.
— Когда нам по радиотелефону сообщили, что нас засекли и что сзади нас Шайтан, никто не поверил.
— Так что вы делали в Петрищевском?
Она молчит, я тоже жду. Проходит минуты две и Лило вдруг заговорила.
— Отдыхали, приняли в отряд шестерых местных добровольцев, добыли патронов, еды и пошли делать засаду на дороге.
— А до Петрищевского, где вы были?
— Да много где, на базах в лесах, в разных селах, поселках, городках… Даже не упомнить где.
— А в Черном Юрте были?
— Были.
— Там тоже отдыхали?
— Нет, там мы пробыли недолго, часов пять, потом ушли…
— Что вы за эти пять часов делали?
— Ничего. Я спала, папа куда то бегал, а брат болтал с парнями.
— А куда папа бегал?
— Не знаю, он не говорил.
— Село, в основном, за вас? В смысле, за… бандитов.
— Мы не бандиты, мы борцы за истинную веру. По поводу села, могу сказать одно, оно как и везде, расколото на две части, но живут пока мирно, никто не хочет крови сородичей.
— А я слышал там двоих чеченцев убили свои.
— Все может быть, кто убил — больше не придет в это село. Иначе его растерзают, даже среди бела дня.
— А родня убийц, они как?
— Им дают время, чтобы они исчезли, потом если попадутся, уже сами виноваты.
— А не чеченцев, арабов в селе не было?
— Может и были, я все проспала. Хотя, когда уходили из села, видела двух, сидели на улице и читали молитву.
— Но вот вы, когда пришли в село, с оружием в руках, вам не было страшно, что вас предадут или попадете в засаду?
— Не было. Там почти все вооружены, хотя на нас с ненавистью и смотрели некоторые, но никто оружие не применял. Я говорю, это нейтральное село. Федералы и милиция его не трогают, а жители стараются не задевать федералов.
— А старший, кто в селе?
— Не знаю. Был один старик, похожий на старшего, все ворчал на нас, но потом ушел.
— Ну а хоть комендатура, есть?
— Есть, Там у нее всегда много народа, но и вооруженных полно. Мы к ней не ходили. Я говорю, мирное село.
— Последний вопрос. Ведь название села не Черный Юрт, однако вы его хорошо обрисовали. Разве вы не знаете его настоящее название?