Тереха плевался…
XXVII
Время шло… Я втягивался в работу, приглядывался к людям, привыкал к порядкам…
Прошел май, подошла первая «получка».
В воскресенье, часу в девятом утра, все рабочие собрались в полутемной передней, толкаясь и напирая друг на друга… В контору из передней вела стеклянная дверь, в которую видно было все, что там делалось…
Какой-то коротко подстриженный молодой человек с маленькими усиками, закрученными кверху, — как оказалось, конторщик, — строчил что-то, наклонив голову налево и высунув немного язык, в толстую книгу… Управляющий ходил по комнате из угла в угол, курил сигару, изредка перебрасываясь словами с нарядчиком, стоявшим в подобострастной позе около порога.
Ждать нам пришлось долго… Управляющий нарочно испытывал наше терпение… Мы стояли кучей, не смея присесть, шопотом, как наказанные дети, разговаривая между собой, и были похожи не на людей, пришедших получить свои трудовые деньги, а скорее на золоторотцев, ожидающих, когда им выкинут по пятаку на помин благодетеля. Что-то рабски-приниженное чувствовалось в рабочих. Вытянув шеи, испуганными глазами заглядывали они в контору, и стоило кому-нибудь возвысить несколько голос и заговорить не шопотом, — на него сейчас же набрасывались другие.
— Тише, ты! — раздавался со всех сторон сердитый шопот. — Чо-о-рт! Куда пришел?.. К жене, что ли!.. Деревня! Из-за тебя неприятность выйдет, лешман!
Наконец, управляющий подошел к конторке, остановился и махнул рукой нарядчику. Последний, как хорошо выдрессированный холуй, со всех ног бросился к двери и открыл ее настежь.
— Ти-и-ише! — произнес он шипящим голосом, вытягивая губы.
Рабочие, и без того стоявшие тихо, окончательно замерли.
— Журлов! — крикнул управляющий.
— Кузнец! Журлов! — повторил наоядчик, — иди.
В контору вошел кузнец и остановился у порога.
— Ты что же это, брат, а? — глядя на него из-за конторки, громко заговорил управляющий, — а?
— Чего изволите-с? — произнес кузнец.
— «Чего изволите-с!» — передразнил его управляющий и вдруг закричал: — Ах ты, негодяй! Мерзавец! Вон! Чтоб духу твоего в имении не было! На твое место уже найден другой… Геннадий Иванович, сколько ему, подлецу, приходится?
— У него вперед забрано-с! — ответил конторщик. — Приходится ему 2 руб. 75 коп.
— Негодяй! — снова закричал управляющий, — скандалист, пьяница! Почему не пришел встречать князя?.. Ка-а-ак ты мог ослушаться! А? Как ты смел отрубить хвост у собаки?.. Кто науськивал Соплю бить жену… а? Я, вот, сейчас урядника позову!.. Вот твои деньги… п-шел!
Кузнец молча, с покрасневшим лицом, подошел к конторке, взял деньги, сунул их в карман и сказал:
— Спасибо!.. — И вдруг, перекосив рот, добавил: — Что ж ты, сво-олочь, до сих пор молчал? Я б уж давно место себе нашел. Чорт паршивый, немецкая образина… провались ты и с кузней своей, тьфу!..
Он плюнул, повернулся и пошел к двери…
— Помни! — вдруг, повернувшись и погрозив кулаком нарядчику, крикнул он. — Помни!.. Найду тебя! — и он вышел, хлопнув дверью в сенях так, что затряслась стенка.
— Головой бы эдак стукнулся! — произнес нарядчик. — Разбойник!
— Держите его! — завизжал управляющий, точно прибитый щенок. — Связать его!.. Урядника…
Он, как ошпаренный, выскочил из-за конторки и бросился к двери… Нарядчик подскочил к нему и осторожно придержал за руку.
— Батюшка-барин, — заговорил он чуть не со слезами, — плюньте на него… Батюшка-барин, — собака лает, ветер носит. Спалит, мошенник, со зла наделает таких делов… Плюньте, не тревожьте себя из-за всякой, с позволения сказать, стервы-с!..
— Как он смел! — кричал управляющий, топая ногами.
— Наплевать-с! Право, наплевать-с, — твердил нарядчик, — будьте покойны-с, мы его найдем. Не тревожьте себя… Стоит ли, помилуйте-с!..
— Чтоб духу его не было!.. Слышишь?.. Если увижу, так и тебя к чорту…
— Будьте спокойны, не заглянет… За пять верст обходить будет…
Управляющий, фыркая носом и тараща глаза, весь красный, снова встал за конторку и закричал:
— Сопля!..
— Сопля! — как эхо, повторил нарядчик.
Худой, длинный, страшный, Сопля переступил порог и остановился, наклоняя голову и глядя в пол.
— Ты что, — закричал на него управляющий, — чо-о-орт! А? Ах ты, морда!.. Да я тебя!.. Сколько ему? — обернулся он к конторщику.
— Все-с!
— На, вот, получи три рубля… Остальные за конторой… П-шел!..
— Помилуйте-с, — произнес Сопля.
— Во-о-он! — закричал управляющий. — Пьянствовать тоже… Мер-р-р-завцы!..
Получив свое «жалованье», я вышел вместе с Культяпкой из конторы и на пути в кухню спросил у него: