За год поменялось многое. Вместо почивших от старости лидеров Ромьераланда и Шессавы встали их сыновья. В Роше Ри – вдова прошлого правителя, что не перенёс смерти дочери и тоже вскоре сошел в могилу. Помимо Эвьен и рошерийки, женщин в зале больше не было. Огару из Гаялета, переживший разделение своей земли, вернулся теперь как наместник части Ромьераланда. От Ри Эвейят – ещё молодой, лет сорока, человек с военной выправкой. Имени его Эвьен не знала. Разве что в столице, Кенцане и Вей-Вамаре всё по-прежнему.
- Приветствую моих подданных, - все усилия юный король расходовал лишь на то, чтобы заставить голос не дрожать. – Страна Эв изменилась за этот год. Но теперь мы с матушкой вернулись и планируем восстановить прежний порядок.
Тяжелые неподвижные взгляды. Эвьен напрягается.
- Ваше высочество отсутствовал слишком долго, - буднично бросает Урту Вамаре. – Традиции страны Эв стёрлись из вашей памяти.
Эвьен видит, как моментально загораются злым детским румянцем щёки её сына. Он король. Он этого не понимает, но чувствует.
- Что вы имеете в виду? – задиристо выкрикнул Эвардо. Словно легкий ветер, пронесся среди глав регионов едва слышный шёпот. Они ненавидят друг друга и никогда не объединятся, но перед ними ребенок, что отобрал у каждого из них его личную эвийскую корону.
- Законный король Эв принимает власть в Эвейяте, - негромко подала голос рошерийская вдова. У каждого из них на языке крутилось именно это. – Если король не ездил в Эвейят – это не законный король. Ваше высочество не является нашим повелителем.
Эвьен стиснула кулаки. Если бы ярость могла убивать, провинции королевства Эв остались бы без лидеров. Королева на миг закрыла глаза, глубоко вздохнула. Эвардо слишком молод, чтобы разговаривать с ними на равных. Он и сам понимает, что вчерашняя получасовая церемония – жалкий фарс по сравнению с эвейятскими торжествами.
- Вы несете чушь, - резко ответила Эвьен, глаза её угрожающе сверкнули. – Даже мне и моему сыну, которые провели в плену у гномов целый год, известно, что над Эвейятом раскололся перевал. Города больше нет.
- Разрушение Эвейята делает невозможным соблюдение традиций, - снова вступил Вамаре. – Совет министров полагает, что в таком случае пришло время менять традиции. По династической книге, без посвящения в Эвейяте, принц Эвардо не является законным королем. Вашему величеству стоит с этим смириться. В противном случае никто из нас не гарантирует мирного развития событий.
Под окнами дворца – их войска. Главы регионов свергнут мальчугана-короля, а потом, словно крысы, перегрызутся у подножия трона. Эвьен чувствует, как сердце стучит в груди тяжелым камнем. Это не конец, не может быть концом.
- Вы понимаете, что не признавать своего короля – преступление? – шипит Эвьен, медленно переводит взгляд по девяти лицам. – Эвейята больше нет, выполнение традиции невозможно!
- Вы сами всё сказали, Ваше величество, - охотно кивает Огару из Гаялета. Феодал без земли, милостью Ромьераландских властей наместник на своей бывшей территории. Почему Орес, никогда не останавливавшийся на полпути, не приказал его убить? Когда Эволдо, желая вписать женщину с островов в династическую книгу, собирал совет министров, здесь, в тронном зале, главы регионов сидели, дрожа от страха, а во дворце среди вооруженной охраны было не протолкнуться. Теперь ситуация изменилась, и уже гвардейцы всех девяти правителей сторожат подступы к дворцу. Эвьен едва не трясло от бессильной ярости.
- Принц Эвардо является законным наследником своего отца, однако без обряда в Эвейяте он не может править страной Эв, - подвел итог Кадах Алу Амеди. – Вашему величеству стоит принять это и либо вступить в борьбу за престол наравне с нами, либо отказаться от прав на королевство.
- Матушка… - беспомощно оглянулся Эвардо. Потом, видимо, сочтя наилучшим выходом, завопил:
- Стража!
Эвьен успокаивающе взяла его за руку. Все остальные лишь переглянулись. Убрать мальчика, единственного законного наследника, и продолжить то, что начато год назад. Его может поддержать народ, и тогда ситуация осложнится. На крик мальчика двери распахнулись, и в зал ворвался отряд городской полиции. Ксефалай поднялся со своего места.
- Подумайте хорошо, господа. Принц Эвардо, в отличие от всех вас, является законным наследником. Ваше величество, - он обернулся к Эвьен, - клянусь, что все силы округа Эвна поддержат короля Эвардо. Если господа не желают, чтобы их выносили отсюда по частям, я настоятельно прошу покинуть дворец и забрать от его стен своих людей. Все, кто продолжит настаивать на необходимости эвейятского обряда, в скором времени могут пожалеть, что придерживались подобной позиции.
Эвьен царственно кивнула, Ксефалай отдал честь и махнул своим солдатам. Чтобы обеспечить численное превосходство городской полиции, ему, заручившись одобрением Ореса Нао, пришлось отобрать у кенцанского лидера больше половины личной охраны последнего. Кадах Алу Амеди, завороженный блеском оставленного дома золота, охотно уступил своих людей в отряд сторонников королевы.
Они никогда не договорятся. Даже сейчас, выступая против короля Эвардо, каждый в совете министров продолжал действовать в одиночку. Они разнесут Эвну, не оставив от неё камня на камне, они будут сражаться друг против друга. Именно это давало королеве надежду, что шанс у неё всё-таки есть.
Вскочила рошерийка. Чтобы вызвать оставленную у ворот гвардию, ей нужно было как минимум добраться до окна. Путь к окнам, однако, преграждали мечи солдат городской полиции, а вдова ещё не была готова расставаться с жизнью столь бездарно.
- Из-за вашей проклятой династии… - она ткнула пальцем в сторону мальчика. – В вашей Эвне убили мою дочь. Твой прапрадед уехал из Эвейята, потому что боялся его. Вы все боитесь старого города, вы построили Эвну, чтобы окончательно перенести сюда власть над страной Эв. Но без Эвейята ты не король, дитя. Нет старого города – нет королевства.
Остальные смотрели на происходящее без подобного мистицизма, однако эта идея продолжала витать в воздухе. Они нашли предлог, чтобы объявить короля незаконным. Останься старая столица на прежнем месте – и они изобрели бы что-то ещё. Дорого бы Эвьен дала за возможность приказать их казнить. Но сейчас она сама должна благодарить небо за шанс остаться в живых. Год обошёлся им дорого.
Совет министров не признáет короля. Эвьен знала регионы и их феодалов слишком давно, чтобы этого не понимать. Они привыкли к мысли, что на троне – незаконная принцесса, при которой у них развязаны руки. С возвращением короля из прежней династии они не смирятся – слишком поздно.
Закат не принес успокоения встревоженному городу. Эвна, золотистая в солнечных лучах, шелестела листвой, над океаном собиралась гроза. Мутная фиолетовая вода волнами хлестала побережье. Этому городу чуть больше сотни лет. Он моложе большинства провинциальных столиц, он вырос на востоке, глядя на океан Нонестика, и никогда не должен был узнать беду. Эвна – томная, ленивая, утопающая в цветах замена Эвейяту, старому городу, средоточию мощи королевства. Если бы не низкий перевал в Короне Мира, Эвны бы не было. Эвна не имеет права выбирать новых королей.
Уже оставшись одна, Эвьен никак не могла успокоиться. Она, королева, оказалась сейчас беспомощнее любого из провинциальных феодалов. Год отсутствия оборачивался для неё катастрофой. Кого в этом винить, Эвьен не знала. Покойного мужа с его идиотским желанием вписать Лангвидэр в династическую книгу? Меремаха, который привез на материк эту женщину? Меремах в могиле. Саму Лангвидэр, гномов, джинксландцев? Против кого бы ни оборачивался сейчас гнев королевы, помочь ей это не могло. Чтобы решать государственные проблемы, у Эвьен не было главного – золота. Поднимать налоги? В нынешнем своем положении она лишь спровоцирует бунт. Начинать правление с поднятия налогов означает лишить сына народной симпатии. Но золото взять негде. Эвьен могла бы убедить Эвардо подписать отречение от престола в обмен на безбедную жизнь семьи, и это было бы наиболее разумным выходом. Но слишком долго она шла к свободе, чтобы добровольно от неё отказаться. Даже если Эвардо, поставив трон на руинах, будет править пустотой.