- Но почему он передал их мне?
- Он следил за твоей деревней, Надин. Ты уже давно ему приглянулась. Он велел мне отправить тебя к нему. Полагаю, когда ты покупала у него руны, он присмотрелся к тебе как можно более подробно. И именно тогда решил для себя, что ты - следующая. Ты была его едой, его игрой, и его курьером. Иногда я поражаюсь его жестокой изобретательности.
- Эти твари многое от нас почерпнули, - заметил Коред. - Что мы будем делать с этими рунами?
- Используя их комбинацию, - объяснил Алистер. - Мы сравняем руины с землёй, и навсегда закроем брешь, сквозь которую сквозит та Сила, что так важна для него. Конечно, прежде нам необходимо покончить с ним.
- Это моя забота, - подытожил Коред. - Хёрб, - сказал он. - Мне понадобится твоя помощь. С такими ранами я буду уже не так проворен. «Привратник» стал слишком тяжелым. Будь рядом, отгоняй тварь своими смесями. А если я погибну - ты знаешь, как поступить.
Хёрб коротко кивнул, но ничего не сказал.
- Поспите, пока есть такая возможность. С утренней зарей мы двинемся в путь.
Глава 10. Материнское лоно.
Надье показалось, что не успела она сомкнуть глаз, как Коред уже будил её, бесцеремонно тыча в бок своим дорожным, облепленным грязью и травой сапогом.
- Подъём, - велел он. - Выходим через пару минут.
Девушка с трудом разлепила веки. Она лежала на боку, на мокрой лесной траве, и утренняя роса влажными капельками оседала у неё на лице. Поднявшись, она поняла, что вся её одежда также пропиталась утренней влагой. Зевнув, она протёрла глаза.
Костёр давно догорел, и на его месте теперь лежала лишь кучка разваливающегося, грязного пепла. Надье хотелось есть, но еды у них не было. Хёрб, вернувшийся от ручья, протянул ей флягу, наполненную ледяной водой. Надья с трудом сделала несколько глотков, болезненно сковывающих нутро, но её желудок наполнился жидкостью и голод слегка поутих.
Алистер, чьи руки были всё ещё связаны, стоял рядом с Коредом. Черноглазый пытался привести в порядок свою одежду и закрепить свой меч на ремне так, чтобы его было удобно вытаскивать больной рукой. Надья видела, что каждое движение доставляло ему неудобство и боль. Он хмурился, кривил изуродованные губы, и бормотал ругательства себе под нос. Когда Коред двигался, Надья заметила, что он прихрамывает на правую ногу. «Он не переживёт ещё одной такой схватки, - подумала она про себя, но решила смолчать».
Когда их и без того скромные пожитки были собраны, а запасы еды пополнены, вся компания двинулась в путь. Идти им предстояло долго, и, к тому же, пешком. Коред, вернувшийся в ночи, не привел лошадей. Когда Надья спросила, что случилась с животными, тот ответил:
- Мой вороной и твоя кобыла мертвы. Остальные сбежали.
Эти новости не принесли Надье ничего, кроме новой боли. Она успела привязаться к Бельчонку и её игривому, любопытному нраву. Девушка хотела было спросить, как они умерли, но решила этого не делать. Правда вряд ли придётся ей по душе.
Голод вернулся. Вода из фляги уже не успокаивала желудок, и Надья чувствовала, как урчит у неё в животе. Поглаживая его, она пыталась представить, как после всего этого до отвала наестся на ближайшей же кухне. Если, конечно, ей суждено пережить то, что грядёт.
Они продолжали идти. Деревья сменяли другие, полянки, и высокие заросли подлеска менялись из раза в раз. Однажды им на пути попался олень, выскочивший из-за огромного, необъятного бука. С ужасом Надья подумала, что и сама бы застрелила оленя из лука, лишь бы ощутить вкус мяса. Но стрелять она не умела, да и лука у неё не было. А уж освежевать огромную тушу животного она бы не смогла и подавно.
Положение спас Хёрб. Требуя остановки, он нырнул в заросли и пропал на несколько минут, а затем вернулся с целой кучей красных, размером с бусинки ягод, которые нёс в подоле своего камзола. Ягоды оказались ужасно кислыми, и от них желудок Надьи побаливал, но это было лучше, чем идти голодной и обессиленной.
Куда им идти, она не имела никакого понятия. Вокруг были лишь деревья, и останься она одна, Надья бы навсегда заблудилась в этом глухом лесу. Но Коред, как всегда, безошибочно определял направление. Он двигался вперёд, иногда огибая овраги, сворачивая и меняя маршрут, но ни разу не остановился. Надье казалось, что в голове у черноглазого хранится какая-то подробная лесная карта. О том, что навыки следопыта у Кореда развиты лучше, чем у кого бы то ни было, она, как-то, не задумывалась.
Они продолжали идти. Ноги Надьи устали, съеденные ягоды давно переварились, и её тело требовало новой пищи. Вода во фляге почти закончилась. Единственным желанием было лечь и уснуть, прямо здесь, на мокрой земле, и будь что будет.