-- Возьми их, дорогая. В подарок.
Надья изумилась:
-- Но... но я... как же, вы же... -- она выдохнула. -- Они же наверняка дорогие, как же вы отдадите их?
Торговец расплылся в улыбке, поглаживая усы:
-- У меня есть ещё немного с собой, так что от нескольких цветков я не обеднею. Возьми их, милая, в память о прекрасной и грустной истории и об её несчастных участниках.
Вне себя от радости, Надья поблагодарила торговца, и, аккуратно уложив несколько нерид в корзину, двинулась к месту, где её должны ждать друзья.
Глава 2. У моста через Синебродку.
Полдень уже давно миновал, но вечерняя мгла всё ещё не спешила ложиться на долину Покоя. Надья сидела на старом деревянном ящике и пыталась читать купленную ею книжку. Плюнув на запреты матери, она вернулась к прилавкам книготорговцев и отдала одному из них свои накопления в обмен на обветшалый фолиант. Ей было тяжело сосредоточиться на написанном, ибо ярмарочный сброд захмелел, и отовсюду доносились музыка, пение и крики.
Йолим, ведя себя с привычной ответственностью, в десятый раз проверял крепежи, которыми был стянут груз на телеге. Майя и Орилл сидели на траве, чуть поодаль. Орилл что-то увлеченно рассказывал, не стирая с лица ехидной ухмылки.
-- Что ты читаешь? -- Йолим обратился к Надье, наконец, убедившись в надёжности крепежей.
-- "Великие и малые войны, поразившие долину Покоя с момента её основания" -- отчеканила Надья. -- Я купила её на ярмарке.
Немного помедлив, она добавила:
-- Ты же спрячешь её у себя?
-- Само собой, -- ответил Йолим. Вид у него был такой, будто Надья ни то обидела его, ни то спросила несусветную глупость.
Внезапно, играющая неподалёку музыка и смех оборвались, сменившись криками. Влекомые любопытством люди потянулись на шум, побросав все свои дела. Орилл и Майя поднялись на ноги и тоже двинулись посмотреть.
Надья забеспокоилась:
-- Как думаешь, что там?
Йолим нахмурил брови, как он обычно делал, когда думает:
-- Похоже, что кто-то не поделил выпивку, или не сторговался о цене.
-- Пойдем, посмотрим? -- любопытство взыграло в ней, и Надья уже не могла усидеть на месте.
Йолим ещё немного постоял, хмуря брови, но потом согласился:
-- Ладно, идём. Только не долго. Да и смотреть там, наверняка, не на что.
Йолим с Надьей прошли на шум, но вокруг разыгравшейся сцены уже собралась приличная толпа, так что они ничего не могли разглядеть. Йолим, будучи выше Надьи больше чем на фут, и в два раз массивнее, взял её за руку, и без труда повел её за собой в первые ряды, расталкивая зевак.
В центре небольшого кольца, образованного людьми, яростно спорили несколько мужчин. Половина из них была одета в бордово-алые тона. Другие же были ряжены в вареную кожу, но выглядели так, словно только что сошли с гор. Обе компании были вооружены, но, судя по всему, пока ограничивались словами.
-- Мы ехали с самого Желанного Приюта, узнав, что он будет сегодня здесь! -- надрывался один из разодетых в кожу бородатых нерях. -- Мы писали ему несколько месяцев, но он ни разу нам не ответил! А теперь он куда-то уехал, а вы, проклятые ящерицы, не говорите куда!
-- Ещё перед вами мы не отчитывались! -- крикнул один из бордово-алых мужчин. -- Ты что же думаешь, наш атаман тебя ждать будет? Тебя? Да от тебя несёт хуже, чем от лошадиного дерьма, а твоё оружие напоминает сельские грабли!
Бородатый мужчина в коже выкрикнул что-то на неведомом Надье языке и кинулся в драку. Его товарищи не заставили себя ждать и бросились поддержать своего командира. Завязалась потасовка. Людей в алых одеждах было меньше, но они оказались слишком сильны для бородачей в коже.
Толпа кричала и подбадривала дерущихся. Люди начали толкаться. Несколько раз Надье, и так встревоженной потасовкой, наступили на ногу. Йолим, крепко схватив её, растолкал галдящее мужичьё и вдвоём они вернулись к своей телеге.
-- Ты понял, из-за чего они подрались? -- поинтересовалась она.
-- Не совсем. Кажется, те бородатые в коже кого-то искали, а "Аллигаторы" не хотели говорить им, где он.
-- "Аллигаторы"? -- изумилась Надья. -- Те, в красном -- это были "Аллигаторы"? Наёмники? Это правда-правда они?
Йолим странно посмотрел на неё. Так, словно увидел очень необычного зверька, вроде голой кошки, или щенка с красными глазами:
-- Да, это были они.
К телеге вернулись Майя и Орилл.
-- Ну, что там? -- поинтересовался Йолим. -- Ещё дерутся?
-- Куда там, -- разочарованно протянул Орилл. -- "Аллигаторы" быстро наподдали тем бородачам, а потом прибежали "глаза", похватали дерущихся, дали паре зевак древком копья между глаз, и всё как-то поутихло.
-- Ты, никак, разочарован? -- Майя ткнула Орилла в бок, подмигнув.
-- А то! Такая потасовка, а я даже не поучаствовал!
-- Но ведь тебя бы побили! -- изумилась Надья.
Орилл посмотрел на неё взглядом, полным деланного упрёка:
-- Ну, вот тебе, пожалуйста! А как же вера в друзей, Надин? Как же поддержка?
Надья слегка зарделась.
-- Поддерживать тебя бы по пути домой пришлось, чтобы ты из телеги по кускам не вывалился, -- вставила Майя, избавив Надью от необходимости объясняться.
Орилл скорчил обиженную мину и достал из-за пояса бурдюк с вином. Никто не спрашивал, где он его взял -- всё равно соврёт. А если и скажет правду, та окажется не лучше. Передавая бурдюк по кругу, друзья стояли и делились впечатлениями, пережитыми за день. Йолим, в привычной для него угрюмой манере, рассказывал, что ему удалось видеть доспехи для настоящего боевого коорайского льва, которыми торговал один из бронников.
Надья заметила, что Майя пьёт вино с явной неохотой. "Быть может, у неё болит желудок" -- решила она. Сама же Майя рассказала о говорящем фениксе, которого она видела у торговцев живностью. Ясное дело, говорящий -- сказано слишком громко. Фениксы не говорят, а лишь повторяют услышанные слова.
Орилл же клялся, что лично наблюдал, как кучка воров, вместе с парочкой "глаз" из городской стражи, украли несколько бочонков у торговца винами из Код-Эйрдса. Майя обозвала его лгуном и влепила дружеский подзатыльник, а Йолим лишь недоверчиво хмыкнул.
Надья не стала рассказывать друзьям ни об увиденном ею убийстве, ни о походе в запретный шатёр. Она хотела рассказать, но решила, что это, всё же, слишком смелые признания. Потому она поведала друзьям о виденной ею театральной сценке, и рассказала историю о моряке и Нериде.
Друзья выслушали её, а когда она закончила рассказывать о Нериде, Йолим и Майя на время замолчали. Орилл, задумчиво посмотрев на них, изрёк:
-- Ну, по крайней мере, мы знаем, что морских дев на стену не повесишь.
За это он схлопотал от Майи очередную затрещину.
-- Скоро начнет темнеть, -- сказал Йолим, смотря на небо. -- Нужно выдвигаться, если хотим попасть на постоялый двор до полуночи.
Друзья не стали с ним спорить. Лишь только Орилл что-то съязвил про полуночные постоялые дворы, за что Майя спихнула его с телеги под общий хохот.
Пока они двигались к тракту, вокруг оживлённо бегали люди. Они возбужденно переговаривались, зловеще шептались и указывали куда-то в сторону крепостного рва. "Глаза", дежурившие в рядах и по периметру ярмарки, оставили свои посты и отправились к стене.
-- Что там ещё, интересно? -- спросил Йолим, ни к кому особо не обращаясь.
-- Так убили же кого-то! -- с их телегой поравнялся одинокий всадник на гнедом жеребце.
-- Опять? -- спросила Налья.
Йолим, мельком взглянув на неё, обратился к наезднику:
-- Действительно. Сегодня уже человек пять зарезали. С чего такой переполох?
Всадник скорчил мину:
-- Слышал, люди говорят, не обычное это убийство. Труп свежий изо рва выловили. А изуродован, говорят, аж жуть! Глаза вырваны, горло располосовано, кишки наружу!
Надью передернуло. Она вдруг вспомнила старые истории о волках и горгульях, обитавших в лесных предгорьях. Те тоже терзали свою жертву подобным образом. Но ни волкам, ни горгульям у стен Покоя Левиафана делать нечего. Неужели это сделал человек? Эта мысль внушала ей ужас и негодование. Как люди могут творить подобное?