— Иди во двор! — приказал немцу Чубон.
В углу виднелась какая-то постройка и стог сена. Туда и повели захваченного солдата партизаны.
— Кто вы? — спросил немец, стуча зубами, когда у него изо рта вытащили кляп.
— Мы партизаны. Выполняй все, что прикажем, иначе смерть!
И Гаспар Имрих слегка уколол острием кинжала горло немца. Тот в ужасе отклонил голову и наткнулся на острие ножа Чубона.
— Я все скажу, господа партизаны, только не убивайте, — леденея от ужаса, пролепетал он.
— Как называется твоя часть?
— 255-й полк самоходной артиллерии.
— Много вас в этом местечке? И откуда прибыли?
— Два батальона самоходных пушек и один батальон полевой артиллерии. Прибыли из Франции. Я вижу, вы мне не верите… Но я говорю правду! А вслед за нами движется еще несколько полков артиллерии и много танков…
Вдруг на улице мерно заскрипели шаги патрулей. Немец судорожно открыл рот и хотел крикнуть, но Чубон ударом автомата проломил ему череп, и он свалился под ноги. Для верности Имрих тоже приложил свою руку.
Когда утихли шаги патрулей, партизаны забрали винтовку и боеприпасы убитого солдата.
— Хорошенько обшарь его карманы, — сказал Имриху Чубон.
— Зачем? Мы же не грабители.
— Твой котелок долго закипает, — многозначительно постучал по лбу Чубон. — Документы надо забрать. Все забрать до последней табачной крошки! А еще разведчиком вызвался быть…
Имрих стал молча копаться в карманах убитого.
— А эти дрянные сигареты брать?
— Обязательно! По ним тоже многое можно узнать.
— Ладно! Может, и парочку самоходок захватить?
— Ну, ты брось шутки, я старший разведки, — прошипел уже со злостью Чубон.
— Ну, пошли, Шерлок Холмс, — миролюбиво сказал Имрих.
Чубон улыбнулся и молча похлопал друга по плечу. Труп солдата бросили за стогом сена.
— В этом доме живет гардист, паршивая собака. Пусть он и расхлебывается за этого вояку.
На улице было тихо. Партизаны осторожно пробрались к переулку и пошли вниз к реке Кисуце.
По льду они перешли на противоположный берег и направились к условленному месту встречи. Мы издали узнали партизан, заметив высокую фигуру Чубона.
Разведчики подробно доложили о виденном в местечке Сташков.
— Вот документы того солдата, — протянул мне Гаспар завернутые в грязный носовой платок бумаги и карманные вещи.
Документы подтверждали принадлежность солдата к 255-му полку. Большой интерес представляли письма, полученные им из Германии.
— Задания о захвате «языка» вы не получали, и то, что вы сделали, является самоуправством и нарушением присяги, — строго сказал я молодым партизанам. — Чтобы это было в последний раз. Наша задача — взорвать мост через Кисуцу. Эта дорога имеет большое стратегическое значение: по ней каждый день немецкое командование подбрасывает подкрепление на фронт. Сегодня вы сами в этом убедились.
Имрих и Чубон были смущены и дали слово никогда больше не нарушать боевого приказа. Постигшая их неудача и мои слова произвели на них угнетающее впечатление. А это никак не способствовало сплочению людей и подъему их боевого духа.
Я решил провести операцию лично во главе небольшой группы.
— Собрать заряды, — приказал я партизанам.
Подрывник Андрей Гронец взял куски тола и сложил их в два заряда.
На эту боевую операцию я взял Гронца не случайно. Он был искусным минером и отважным воином. Гронец попал в словацкую армию еще до нападения фашистской Германии на Советский Союз. Предательское правительство Бенеша склонило свои колени перед гитлеровскими захватчиками, и воинская часть, в которой служил Гронец, была передана вооруженным силам рейха и подчинена его командованию. Однако Гронец не пожелал быть предателем и сразу же перешел на сторону Красной Армии. Весь 1942 и 1943 годы он сражался в ее рядах против фашистов.
Солдаты саперного подразделения, в котором служил Гронец, любили этого коренастого кареглазого парня. И когда в одном из боев на Московском направлении он был тяжело ранен, все жалели о том, что ему не удастся, как он говорил, «по разминированной от фашизма дороге добраться до Златой Праги».
За время службы в Советской Армии Андрей Гронец отлично овладел искусством минера, и когда ему в 1944 году было предложено десантироваться в Чехословакию в составе партизанского отряда, он с радостью согласился.
Немало совершил Гронец боевых подвигов. Скромный и требовательный к себе и другим, смелый и отважный в любой обстановке, он никогда не терял присутствия духа. Презирая опасность, он в то же время не проявлял безрассудства. Это был умный воин и горячий патриот своей родины.