Оружие из окон было убрано, окна закрылись, и на крыльцо гостиницы вышла группа вооруженных людей. Я махнул рукой Гронцу, и тот поднял наших партизан из-за укрытий, но продолжал оставаться на месте, не опуская оружия.
— Какие вы можете предъявить документы, подтверждающие принадлежность к парашютному десанту Савельева? — спросил я у Кузнецова.
— Документов у меня никаких нет, но я могу рассказать, когда и откуда мы вылетели.
И Кузнецов начал мне подробно рассказывать об отряде Савельева, называя фамилии штабных офицеров и прочие детали, которые могли быть известны только человеку из этого отряда.
— Почему вы без красных ленточек на головных уборах и где Савельев?
— Это у меня на шляпе нет, а вот у ребят есть, — кивнул Кузнецов в сторону гостиницы. — А о Савельеве мы поговорим.
У меня не было сомнений в доподлинности сказанного Кузнецовым, и я предъявил ему кусочек шелка, на котором было написано:
«Удостоверение. Выдано Горницкому Анатолию Акимовичу в том, что он состоит на службе в партизанском движении на должности командира партизанского отряда «Родина».
— Так вы Горницкий! — радостно воскликнул Кузнецов. — Вы же со своим отрядом должны были десантироваться на нашу базу!
— Совершенно верно.
— Вот это встреча!
Я поманил к себе Гронца с остальными товарищами, и мы все вместе зашли в гостиницу.
— Посты у вас выставлены? — спросил я Кузнецова.
— Дежурят по два человека.
Партизаны моей группы зашли в буфетную и заказали обед. Я с Кузнецовым сел за столик в отдельной комнате.
Внимательно слушал рассказ Дмитрия Кузнецова о партизанском отряде, которым командовал Михаил Савельев.
Рудольфу Янушеку долго засиживаться в лагере не пришлось. Вместе с врачом Поспеловым он был направлен для установления связи с подпольщиками села Копаница.
О старике Павелло из селения Копаница мне рассказывал наш партизан Мирослав Грушпер. Он сообщил, что Павелло служит в гостинице и не вызывает у фашистов подозрений. Однако старик ненавидит оккупантов и несомненно будет оказывать содействие партизанам. Такие люди нам были нужны, поэтому я и поручил Янушеку установить с Павелло связь.
Янушек подошел к домику Павелло и осторожно постучал в дверь. Прошла минута, две, а на стук никто не откликался. Тогда Янушек постучал сильнее. Поспелов подошел к окну и тоже постучал.
Через некоторое время за дверью послышались шаги, и недовольный голос спросил:
— Что надо? Кто вы такие?
— Откройте, Павелло, — сказал Янушек.
— Нет, не открою. Я не знаю вас.
— Мы партизаны и требуем, чтобы вы открыли дверь.
— Бог вас знает, кто вы такие, — заворчал старик за дверью. — Мне все равно, кто вы. Но зачем мешать людям спать?
Щелкнул ключ в замке, потом загрохотал засов, и дверь приоткрылась.
— Заходите, если так, — буркнул старик.
— Немцы в доме есть? — спросил Янушек, приоткрыв дверь и задвинув засов.
— Никого у меня нет, — хмуро ответил Павелло.
— А в гостинице?
— И в гостинице нет. Да и какое мне до этого дело!
— Ваша фамилия Павелло?
— Ну, Павелло.
— Нам надо с вами поговорить.
Старик угрюмо поглядел на партизан и пригласил их в комнату. Вынув зажигалку, он хотел зажечь лампу.
— Не нужно зажигать, на дворе уже светло.
Павелло пожал плечами и спрятал зажигалку в карман. С угрюмым безразличием он уставился в пол. Несколько минут длилось неловкое молчание. Потом Янушек сказал:
— Мы партизаны и пришли к вам не случайно. Нам необходимо с вами установить контакт.
— Я с политикой ничего общего не имею и иметь не хочу. К тому же я уже старик, и пора подумать о своей душе.
— Но вы же не любите фашистов — это нам хорошо известно, — убеждал старика Янушек.
— А мне безразлично, какой власти служить. Я доволен всеми, кто дает мне кусок хлеба.
— На дворе уже совсем рассвело, — будто между прочим сказал Янушек.
— Ну, и что из этого? — вызывающе спросил старик.
— А то, что мы отсюда никуда не уйдем!
Павелло насторожился.
— Да, не уйдем до самого вечера!
— Но в этой гостинице бывают немцы, — предостерег Павелло.
— Если вы им не сообщите о нас, то они не будут знать, — сказал Янушек, испытующе посмотрев на старика. — К тому же вы со своей женой никуда не будете выходить, пока мы не уйдем отсюда.
Павелло на минуту задумался, потом сказал:
— Я служащий гостиницы и должен там быть. Если я не приду, они войдут ко мне в дом, и тогда…
— Не беспокойтесь, если будет крайняя необходимость, вы пойдете в гостиницу, а сейчас будете с нами.