Первую пару белых носорогов, выбранную для перевозки, отловили в 1961 году. Гоняясь за ними на грузовике, их наконец удалось связать и переправить в Мерчисонский парк, где их и выпустили на волю. Увидели их там только 39 дней спустя: оказывается, новоселы ушли за 16 километров от места выпуска. В парк было перевезено десять животных, из которых два через несколько дней скончались, видимо, из-за ранений, полученных во время поимки.
Детеныша носорога, оставшегося сиротой после смерти самки — его матери, вырастили искусственно, и он настолько привык к людям, что никак не хотел покидать домика смотрителя парка, расположенного возле посадочной площадки для самолетов.
Этот носорог, самка, по кличке Обонги, однажды сильно напугала одного из посетителей парка. Когда тот увлеченно снимал антилоп через телеобъектив, Обонги подбежала к нему сзади и, с размаху просунув ему голову между ног, легонько подкинула его кверху. К счастью, все обошлось благополучно, и посетитель отделался только испугом.
Даже тогда, когда Обонги увозили далеко от домика смотрителя, она все равно упорно возвращалась назад, следуя за бензовозом. Потом на нее напали львы и сильно ее потрепали. Естественно, она снова прибежала к своим друзьям африканцам, ища у них защиты. Пришлось ее лечить. В конце концов она все-таки согласилась уйти на волю, но только тогда, когда стала достаточно взрослой и сильной.
В 1964 году было отловлено еще пять белых носорогов. На этот раз их разыскали в чащобе с вертолета и с воздуха же указывали к ним дорогу вездеходам. Усыпляли их зарядами сернилана, которые выстреливали из специальных ружей. Затем им еще дополнительно давали кислород. Через четыре часа действие снотворного проходило, и они были уже в состоянии вставать; тем не менее, несмотря на все предосторожности, две беременные самки не перенесли наркотика и погибли. К 1968 году в Мерчисонском парке обитало уже 18 белых носорогов. Сегодня мы можем с гордостью сказать: белый носорог, чуть было не исчезнувший с лица земли 50 лет назад, спасен энтузиастами охраны природы и снова широко расселился по Африке.
Глава семнадцатая
Вот они какие, эти гиеновые собаки
Смерть — точно луна. Кто видел ее спину?
В течение многих десятилетий из одной книги в другую упорно кочуют небылицы про диких собак Африки, или, как их еще называют, гиеновых собак. Про них пишут, что они, как бешеные черти, рыскают по той или иной местности, загрызая всех, кто повстречается им на пути, уничтожая гораздо больше дичи, чем могут съесть. В результате местность полностью опустошается, стада копытных в панике разбегаются. Ни одна антилопа не может уйти от острых зубов гиеновых собак, так как охотятся они методом эстафеты: сперва жертву преследует одна собака, затем ее сменяет другая, за ней — следующая и так далее. Таким образом, жертве не дают передохнуть и доводят ее до полного изнеможения.
К этим россказням прибавляются все новые. В одной из последних книг диким собакам приписывают, что они убили даже какого-то человека. Было это у подножия горы Меру, где один охотник якобы пошел погулять и не вернулся. Когда его пошли искать, то нашли пять убитых собак и пять пустых патронов, а от охотника остались одни клочки — сородичи застреленных собак разорвали его и сожрали. В некоторых национальных парках лесничие так наслышались о злодеяниях гиеновых собак, что нещадно уничтожали их в течение многих десятилетий. В результате такого планомерного отстрела в Крюгеровском парке антилопы импала так размножились, что оголили в округе все пастбища. Впрочем, борьба с гиеновыми собаками не представляет никакой трудности: они ведь не боятся людей и не убегают при их приближении.
Что касается меня, то я ни разу не слыхал о каком-либо достоверном случае нападения гиеновых собак на человека.
Наблюдать за охотой диких собак весьма просто. В кратере Нгоронгоро и в Серенгети, где добычи для них достаточно, они охотятся не под покровом ночной темноты, а когда солнце находится над самым горизонтом — утром с 6 часов 30 минут до 8 и вечером между 18 и 20 часами. Кроме того, они нисколько не смущаются присутствием зрителей и позволяют тем наблюдать сколько им хочется. Этим дикие собаки выгодно отличаются от других хищников. Разумеется, иногда бывают и исключения.
Во время дневной жары они обычно отлеживаются в своих прохладных логовах под землей. Не думаю, чтобы они утруждали себя рытьем этих нор, скорее всего они выгоняют из них прежних хозяев, например трубкозубов и бородавочников, и затем располагаются там с полным комфортом. Иногда же вся стая, разбившись на маленькие группы, нежится в тени одиночных деревьев. Когда кто-то из стаи проголодается или захочет поохотиться, он поднимается, подходит по очереди к остальным собратьям и толчками побуждает их подняться и следовать за ним к пасущимся невдалеке газелям Томсона или Гранта. Если же всю стаю поднять не удается, то отдельные энтузиасты покорно возвращаются на свои места: в одиночку никто из них не охотится.