— Да… — задумчиво протянул Дорсис. — Виктор в общих чертах об этом говорил…
— Так, вы согласны?
Бердион растерянно смотрел в глаза старшего брата, но не мог прочесть в них ответ.
— Хорошо было бы все условия выслушать сразу, — заговорил Дорсис. — Мы до вечера их обдумаем и ответим.
— Разумно, — похвалил Василий Иваныч. — Да будет так. Но это главное условие. Остальные мелочи. Например, список основных вопросов, требующих трех голосов, представляем мы. То, что каждая из трех голов ваших триумвиратов будут представляться посланцами трех стран нашего союза. Еще, наше право открывать в ваших странах школы, где наши учителя будут учить ваших детей знаниям.
— А это зачем вам нужно? — поразился Дорсис.
— Это вам будет нужно, — с бледной улыбкой ответил Василий Иваныч. — Если хотите иметь наши достижения, то должны в обязательном порядке обучать всех своих детей нашим знаниям. Будущее за ними, а не за стариками. А мы все делаем с расчетом на будущее.
— А! — восхитился его последними словами Дорсис. — Ты мудрый человек. Приятно тебя слушать. Еще какие условия ваша страна выставляет нашим?
— Это все, — улыбнулся Василий Иваныч. — Я же говорил, что мелочи.
— Хм, — Дорсис поднялся. Вместе с ним поднялись и все остальные. — Раз это все, тогда мы удалимся до вечера.
— Хорошо. Вам пищу принесут, как того пожелаете. И все, что нужно, можете передавать через стражников у ваших дверей.
Братья слегка поклонились и направились к дверям. Их сопроводили до их квартиры и вернулись обратно к Василию Иванычу.
— Ну, что скажете, ребята, по поводу первого раунда? — спросил Василий Иваныч, набивая трубку. — Заглотнут наживку?
Сергей задумчиво почесал подбородок и высказал свое мнение:
— Если, не потребовав списка основных задач, пошли думать, значит, глотнули. А до вечера, это для солидности.
— Похоже на то, — согласился Виктор.
— А что думаешь ты, марзан? Ты их повадки знаешь лучше нас, — спросил Василий Иваныч.
Марзан, как всегда, без всяких эмоций стоявший поодаль, ответил своим хриплым низким голосом:
— Думаю, они уже прекрасно знают и без списка, что именно потеряют от такого союза. Теперь на кону борьба благоразумия и жадности. Бердион слишком жаден. Потому, он точно согласится. А Дорсис может отказаться. Скорее всего, откажется. Буду удивлен, если согласится.
— Вот как? — задумался Василий Иваныч. — Что, если так и будет, как говорит Марзан? Как нам поступить при таком раскладе?
— Тогда, по условию союза с Бердионом, Дорсис окажется его врагом, — рассуждал Виктор. — Брат враг, это слишком. Тогда и он откажется от союза.
— Может и не отказаться, — снова заговорил Марзан. — У вершителей нет особых родственных чувств. Возможно, что наоборот. Тогда Дорсис согласится, чтобы брат его не одолел. А он обязательно захочет нашими силами его одолеть, чтобы объединить обе страны в одну.
— Выходит, в любом варианте, кроме как отказа обоих вершителей от союза, мы в выигрыше, — резюмировал обсуждение Василий Иваныч. — Прекрасно. Тогда, до вечера!
***В назначенное братьями вечернее время они вновь собрались в гостиной профессора. Пришли и они. Церемонно поздоровались и расселись. Первым начал разговор Дорсис.
— Мы сегодня много спорили с братом. Наши решения расходились и сходились. Так и не приходили к одному единому мнению. Но, в конце концов, пришли к единодушию. Теперь могу выразить наше общее решение…
— Каждый говорит за себя, брат! — чрезмерно громко воскликнул Бердион.
Дорсис растерялся, потом пристально глянул на брата и надтреснутым голосом досказал:
— Мое решение — отказаться от союза.
Василий Иваныч вопросительно повернулся к Бердиону.
— Я внимательней читал древнее пророчество и верю каждому слову, что там предначертано. Наш могущественный бог требует поддержать Избранного. Я так и сделаю. Мое решение — согласиться.
Дорсис с ужасом глядел на брата. Тихо пролепетал:
— Мы решили иначе…
— Ну чтож, — торжественно заявил Василий Иваныч. — Да будет, как велел Буд. Заключим союз только с Горданой. По повелению ее триумвирата будем для нее завоевывать врагов. — При этом профессор колко глянул на Дорсиса.
— Постойте, — прошептал Дорсис. — Я передумал. Эритрея тоже согласна вступить в союз.
— Уже поздно! — взъелся на брата Бердион. — Ты свое решение уже сообщил.
— Почему ты решаешь такой вопрос? Тут Избранный и его люди. А ты простой проситель милости, — с презрением и с горькой обидой молвил Дорсис.