– Но мы думали… – начал оправдываться Эйты.
– Молчи! – строго перебила его Правда. – Ни о чем вы не думали, в том-то и дело! Почему ни в коем случае нельзя нарушать фундаментальные законы, как вам кажется? Вот что бывает, когда кто-то считает себя самым умным. Теперь остается только надеяться, что вы и правда так умны, как считаете, и сумеете помешать ученым срединного мира положить начало всеобщей погибели.
– И как же нам это сделать? – с сомнением произнесла Лея. – Ведь этот срединный мир ужасно далеко!
– Срединный мир, да и мегамир, если честно, совсем недалеко. Он прямо здесь, – ответила Правда. – Все дело в масштабе. Конечно, вы не можете этого знать, но видимая вам область мира, ваш дом – это только часть гораздо более крупных объектов. А они, эти объекты, складываются в другие, уже гигантские с вашей точки зрения скопления, которые размещаются на кончике ресницы этого человека, держащего в руке пробирку. Собственно говоря, благодаря телескопу вы видите мир его глазами. Вся эта игра с масштабами – коронный номер присутствующей здесь Иллюзии. Она умеет показывать такие фокусы, что огромные галактики кажутся мелкими шариками, которые можно сжать в кулаке. Ведь я права, дорогая коллега?
– Как всегда, моя милая, – сверкнув белоснежными зубами, улыбнулась Иллюзия и обратилась к Мо с Леей и Эйты, которые стояли рядом как мокрые курицы.
– Ну так вперед, молодежь! В путь! Игра еще далеко не закончена.
34
Многолетнего научного сотрудника Государственного института биологии доцента Германа Митлбаума в последнее время считали человеком, способным далеко продвинуться в своей области. Вот уже почти два года он работал над многообещающим проектом, которым с самого начала заинтересовались высокопоставленные чиновники министерства обороны. К числу своих достижений доцент Митлбаум мог отнести также недавнее назначение на должность главного биолога.
Сегодня он занимался рутинной подготовкой к завтрашнему эксперименту и с помощью пипетки вносил биологический агент в чашки Петри с питательными растворами. Как обычно, он с головой ушел в работу, но вдруг почувствовал невыносимый зуд на верхнем веке. Нетерпеливо почесав глаз, Митлбаум задел локтем штатив с пробирками, который чуть было не опрокинулся. В последний момент ученый успел его поймать, но пара капель из крайней пробирки все-таки выплеснулась и попала в одну из чашек Петри. Выругавшись, Митлбаум схватил чашку, чтобы вылить ее испорченное содержимое в емкость для отходов, но вдруг краешком глаза заметил какое-то движение. Подняв голову, на противоположном конце лаборатории ученый увидел три фигуры: светловолосую девушку и двух парней. Застыв от изумления, он поставил загрязненную чашку Петри обратно на стол.
– Охрана! – заорал Митлбаум так, что троица незваных гостей от испуга попятилась.
Через миг в дверь ворвался одетый по форме сотрудник охраны института.
– Объясните мне, пожалуйста, как сюда проникли эти трое подростков! – раздраженно рявкнул Митлбаум.
– Понятия не имею, господин доцент… – заикаясь, ответил изумленный охранник.
– Чтоб я их больше тут не видел! Здесь вам не детская площадка!
Недолго думая, охранник грубо вытолкал всех троих за дверь.
Митлбаум в недоумении покачал головой, а потом рассеянно вернулся к работе. Он уже забыл, что собирался вылить содержимое из одной чашки Петри, и поэтому капнул в нее биологический агент. Содержимое чашки мгновенно выдало неожиданную реакцию. Ученый на миг застыл, изумленно глядя на эту картину, затем взял чашку в руки и завороженно поднес ее к микроскопу. Он хотел удостовериться, что все это ему не приснилось. Митлбаум был так погружен в свои мысли, что не заметил фигуру с устрашающим лицом, которая беззвучно материализовалась возле его рабочего стола.
Хаос довольно ухмылялся.
33
Лея, Мо и Эйты, будто оглушенные, стояли на оживленном проспекте мегаполиса. Лея недоуменно разглядывала свои руки: она до сих пор ощущала на запястьях хватку толстых пальцев охранника, который грубо протащил друзей по коридору института и буквально пинком выгнал за проходную, прямо на улицу.