Небольшое помещение метров пять на пять. Несколько окон и стульев. Невысокий, метра полтора, постамент с плоской, квадратной плитой сверху. И на ней, в углубление, лежит палантир - сфера с идеально гладкой поверхностью, размером примерно с футбольный мяч, похожая на черно-дымчатый хрусталь. Никакой багровой тьмы или огненных всполохов внутри я не увидел. Возможно, они появится позже, когда Саурон сможет подчинить себе всю эту систему.
Я подошел к постаменту и несколько минут молча вглядывался в глубины камня.
- Как им пользоваться? - наконец спросил я Мардиля.
- Видишь, там внутри две золотистые точки? Силой разума ты должен совместить их в одну линию. Если необходимо посмотреть на запад, в Минас-Анор, то ты должен заглянуть в камень с восточной стороны. Для этого, под постаментом обозначены стороны света.
Я посмотрел на пол и увидел то, на что вначале не обратил внимание. Там, для удобства, нарисованы стороны света - роза ветров.
Следуя подсказкам Воеводы, я зашел с восточной стороны, положил руки на камень и заглянул в него. Две маленькие золотистые искорки, казалось, жили своей, непонятной и чудесной жизнью. Они танцевали в изящном танце друг с другом, и не обращали внимания на мои потуги.
- Представь, что твои руки проникают в камень, хватают искорки и располагают их так, как надо, - подсказал Мардиль.
Я попробовал. Не сразу, но у меня начало получаться. Искорки прервали свой танец, замерли, и казалось, готовы подчиниться. Я словно увидел луч, который набирая силу, приготовился сорваться на запад, к другому палантиру.
- С первого раза мало кто может подчинить палантир,- заметил Мардиль. - Но ты, похоже, сможешь. Я вижу, что камень просыпается. Остановись, а то нам придется общаться с Королем и объяснять ему, зачем мы использовали камень.
- Хорошо, - я с сожалением ослабил волю, и отвел взгляд от камня. Жаль, что не получилось посмотреть на его способности.
Впрочем, кое-чего я достиг. Я почувствовал и понял, как активировать палантир. И ощутил исходящее от него магическое излучение. Более того, запомнил его. Похоже, то, что со мной произошло в Горнилах Мощи на Ородруине, каким-то образом усилило мою чувствительность, и теперь я мог ощущать некоторые магические вещи в пространстве.
* * *
Ночь. Колдовское заклятие пало на Минас-Итиль. Черная злоба и мстительная радость чувствовались в нем. Я воспринимал вражеское волшебство, как мрачную тучу, опустившуюся на крепость и накрывшую всех её жителей.
Подавляя волю, лишая сил, энергии и мотивации, заклятье притупляло бдительность, и усыпляло людей...
Тяжким усилием я стряхнул с себя колдовское наваждение. Надо поднимать воинов!
Впрочем, заклятие подействовало не на всех. Я услышал громкие крики Воеводы Мардиля - он отдавал приказания.
Не до конца очнувшиеся, еще плохо соображающие, воины бежали к Восточным воротам - туда, где слышался шум боя, выкрики и проклятья.
Мы с Гресом, и остальными парнями его десятка, подбежали в числе первых.
Восточные ворота оказались открыты, а их стража перебита. И поток вражеских воинов, словно вода, прорвавшая плотину, уже 'втекал' в крепость. На наше счастье, орки не смогли удержать дисциплину, а стали разбегаться по ближайшим улицам, убивать, грабить, жечь...
Я выхватил Энсал и врубился в первую жилистую шею. Принял вражеский удар на щит, перестроился, и поразил врага в коленную чашечку.
Площадка перед воротами наполнилась людьми. Гондорцы собрались, и единым строем ударили во врага. Капитан Мардиль, отдав несколько приказов, опустил забрало, перекинул из-за спины меч и с радостным криком вступил в бой.
Я последовал за ним. Что ж, момент истины, кто - кого? Оркам кто-то открыл ворота, но это не значит, что они уже победили.
Рубка у ворот продолжалась с попеременным успехом больше часа, накатываясь и откатываясь, как морская волна.
К тому момент стало ясно, что в других местах штурм отразили. Теперь у противника остался единственный шанс на успех - ворота.
Здесь стояли насмерть самые стойкие враги. А позади них, буравя ночную темноту, нагоняя ужас на простых гондорцев, вопили назгулы.
Через некоторое время гондорцы стали одолевать. Мы сумели выдавить противника под воротную арку. И здесь, в тесноте, численное преимущество уже не могло им помочь. Вперед выдвинулись тяжелые латники с массивными щитами. Под их прикрытием дрались копейщики и мечники.
Мардиль вышел из боя, осмотрелся и приказал всем свободным подниматься на стены. Брать луки и сверху уничтожать врагов.
К тому времени посветлело. Восток окрасился светлыми цветами.
И когда, казалось, что победа уже близка, среди врагов появились назгулы. Три высокие фигуры, в полных доспехах, в развевающихся черных плащах, вступили под воротную арку.
И гондорцы словно потеряли веру в себя, свои силы, и позабыли свой долг.
Насгулы вопили, нагоняя ужас и буквально выкашивая людей своим оружием.
В середине находился Король-кольценосец, я сразу почувствовал, что это он. Намного выше двух метров, он кажется незыблемым и непоколебимым, словно утес. Стрелы бессильно падают вокруг него, не в силах причинить вредя.
Удушающая аура страха и паники, казалось, охватывает все пространство.
На левой руке у ангмарца висит тяжелый, треугольный щит. А в правой он держит моргенштерн, и неотвратимо, одним за другим сокрушает противников и продвигается вперед.
Его братья-кольценосцы, по бокам действуют с чуть меньшим искусством и умением. Люди, теряя одного за другим, отходят, оставляя уже практически отбитые ворота.
Орки позади назгулов глумливо и восторженно кричат. А на людей словно опустилась пелена сомнения и уныния. Руки с трудом держат оружие, а головы все чаще поворачиваются назад, ища возможность для бегства.
И тогда вперед выступил Мардиль. Переборов сомнения он встал прямо напротив назгула и грозно поднял меч.
Раздался смех - удивленный, презрительный. Главный назгул смеялся над глупым героизмом капитана.
Закричав, назгул пошел в атаку.
Битва замерла, все опустили оружие и смотрели на поединок двух лидеров.
Мардиль изворачивался, защищался. Ему приходилось нелегко - чудовищная сила противника словно игнорировала все его усилия.
Назгул умело отражал щитом все его выпада и постоянно давил, давил... Чудовищные по силе удары, раз за разом приходились на щит Воеводы.
Мардиль отступая, запнулся ногой за чей-то труп, и пошатнулся, ловя равновесие. Назгул, не мешкая прыгнул вперед и ударил. Капитан выронил меч, но успел подставить щит, держа его двумя руками. И вражеский моргенштерн замелькал быстро, быстро, обрушивая град ударов.
Капитан с трудом удерживал щит. Но вот, он его немного наклонил, и вражеский моргенштерн, скользнув по щиту, и ударил капитан в ключицу. От удара Мардиль выронил щит, и его правая рука безвольно повисла. Воевода зарычал, поднимая шит одной рукой, и готовясь получить свой последний удар в этой жизни. Назгул завис над ним.
Все это произошло очень быстро.
Но теперь мешкать нельзя. Я бросился вперед, и в последний момент ударил плечом в плечо кольценосца. Его отбросило на несколько шагов назад.
- Это была ошибка, - холодный, мертвящий голос услышали все на площади. Шипастый шлем медленно повернулся в мою сторону, и несколько мгновений оценивал нового противника. В глазницах, я это видел призрачным зрением, плескалась великая мощь и всепобеждающая сила.
Тут гондорцы разом закричали, приходя в себя, и стряхнули колдовской морок.
И снова пошла битва строй на строй. Только теперь итильцы почувствовали ярость и желание отомстить за своего поверженного командира.
А мы с королем-кольценосцем стоим напротив друг друга. Позади него находятся орки, а меня прикрывают верные, надежные друзья. Так что, я не один, и так просто не отступлю.
Около меня пытался, и всё никак не мог подняться на ноги, капитан Мардиль. Правая рука его безвольно висит вдоль туловища. Левой, он перехватил меч, и упираясь им в землю, все пытается встать.