Что касается связей с Востоком, то они в древности не ограничивались лишь войнами с Карфагеном и участием в общегреческой торговле с Египтом и Финикией. По данным итальянского историка Антонио Скандуры, одно из местных племен — сиканы — вело свое происхождение из Африки. Частично смешавшись с греками, сиканы приняли участие в колонизации африканского побережья, в частности в основании сицилийцами колонии Триполи во II в. до н. э. Подобный симбиоз был типичен для эпохи эллинизма.
Выдающимся поэтом-лириком эпохи эллинизма был сицилиец Феокрит, который, потерпев неудачу в Сиракузах (здесь ему не удалось получить место при дворе), переехал в Александрию, где и стал лучшим поэтом гак называемой александрийской школы, прославляя и стихах греко-египетского царя Птолемея II. Пасторально-любовные идиллии Феокрита — высокие образцы поэзии своего времени. Ныне, спустя более двух тысяч лет, Сиракузы отдали должное Феокриту, назвав его именем одну из своих улиц.
Почти в центре о-ва Ортиджа, в самом высоком его месте, расположена красивая площадь с круглым фонтаном, украшенным скульптурами. Это площадь Архимеда. Великий ученый и изобретатель был уроженцем и гражданином Сиракуз, много сделавшим для обороны родного города от осадившей его римской армии. Открытые Архимедом законы механики, разработанные им основы гидростатики, геометрии и тригонометрии стали достоянием всего эллинистического мира, в том числе эллинистических государств Востока. Известно, что Архимед некоторое время работал также в Александрии и изобрел так называемый архимедов винт — водоподъемный механизм для орошения полей, применявшийся впоследствии египетскими земледельцами.
К сожалению, родной город Архимеда явно недостаточно отдает долг памяти своему великому гражданину, оказавшему такое огромное воздействие на развитие не. ей мировой науки. Могила Архимеда (да и то предполагаемая, ибо точно не установлено, где похоронен ученый, погибший при взятии Сиракуз римлянами) — по довольно бесформенное нагромождение каменных глыб, мимо которого нас провезли на полной скорости, даже не остановившись и лишь ограничившись простым упоминанием о нем наряду с прочими мелькнувшими мимо достопримечательностями не первого класса, вроде современного спортивного комплекса и какой-то не самой важной очередной «латомии» (их здесь несколько).
Период римского владычества на Сицилии был черным временем для Сиракуз, подвергшихся разгрому. Эксцессы местных римских правителей вызывали осуждение даже в Риме, где разрушение Сиракуз страстно обличал Цицерон. Только почти через 250 лет римского владычества Сиракузы были восстановлены, но теперь уже в качестве римского города. От эпохи императорского Рима в Сиракузах остались архитектурный комплекс гимназиума с невысоким амфитеатром, портик и три гранитные колонны на площади Форо Сиракузано, а также римский цирк, расположенный недалеко от греческого театра и напоминающий его ухудшенную копию с вскрывшимися от времени подземными ходами. Вообще же культура древнего Рима в Сиракузах укоренилась сравнительно слабо: во времена императора Августа здесь чеканились монеты с греческими надписями и даже во II в. местное население говорило не столько на латыни, сколько на греческом и пуническом языках.
К римскому периоду относится ряд раннехристианских легенд. Конечно, и здесь три дня пробыл, направляясь в Рим, апостол Павел (поскольку до этого мы узнали, что он регулярно высаживался, терпя кораблекрушения, и на Кипре, и на Крите, и на Мальте, то в Сиракузах это уже удивления не вызывало), обративший язычников в истинную веру. Здесь же чтится Санта Лючия. В Сиракузах мы узнали наконец, кто она такая (в Неаполе, где есть и квартал и улица Санта Лючии, о ней самой нам ничего не сказали). Это была девушка из Сиракуз, одна из первых христианок в городе, ослепленная во время гонений на христиан при римском императоре Диоклетиане. В 304 г. она была канонизирована как святая мученица.
…Мы стоим перед собором, который в 640 г. был возведен на месте прежнего храма Минервы. Колонны храма искусно включены в архитектурный ансамбль со бора. Наш гид Франко спешит ознакомить нас со всеми превратностями судьбы этого храма: сначала он посвящался Афине, потом пострадал от землетрясений, затем был превращен в церковь, разрушенную арабами и вновь отстроенную в романском стиле при норманнских завоевателях. Ныне в церкви — мощи первых христиан, извлеченные из катакомб, алтарь в стиле барокко с латинской надписью над ним: «В честь славной девы Марии» (собор посвящен ей). Интерес представляет именно сочетание элементов разных эпох в архитектуре собора. Внутри него есть также часовня Санта Лючии. Когда-то здесь была и ее гробница, которую византийцы, господствовавшие на Сицилии в VI–IX вв., вывезли и Константинополь. После захвата Константинополя крестоносцами в 1204 г. венецианцы, в свою очередь, увезли оттуда гробницу Санта Лючии в Венецию, где она сейчас и находится.
Переехав с о-ва Оргиджа в основную часть города, направляемся к катакомбам св. Марциана. Камни древних Сиракуз настолько насыщены памятью о минувшем, что почти нет какого-либо места или руин, принадлежащих лишь одной эпохе. В частности, по судьбе бывших храмов Минервы и Аполлона можно проследить нею историю острова в средние века. Храм Аполлона, например, рассказывает Франко, последовательно превращался в византийскую базилику, арабскую мечеть, норманнскую церковь, испанскую казарму. Пример еще более хронологически широкой, буквально через тысячелетия, переклички эпох мы видим, спустившись в катакомбы. Здесь тысячи ниш с захоронениями I–IV вв. И тут же торгует сувенирами сытый, довольный монах с физиономией вполне современного дельца, а на стене рядом с ним — свеженькие плакаты правящей в Италии христианско-демократической партии.
Подходим к руинам церкви Сан-Джованни (иногда в катакомбы называют этим же именем). «Арабы разрушили многие византийские церкви Сицилии, в том числе стоявшую здесь, — говорит Франко. — Пришедшие после них норманны выстроили церковь святого Иоанна, впоследствии разрушенную землетрясением». Видим остатки обветшавших стен, поросших мхом, и сохранившуюся аркаду явно мавританского вида, «Здесь, как и в других церквах, были византийские фрески, но все они уничтожены арабами», — сообщает Франко. Неужели арабы на Сицилии только уничтожали? «К сожалению, — отвечает гид, — на востоке Сицилии память сохранила лишь это. Но на западе острова, особенно в Палермо, есть фантастически прекрасные памятники арабской архитектуры». Какие же? Франко называет мечети, дворцы, куббы (т. е. куполообразные мавзолеи, встречающиеся главным образом в Магрибе). Очевидно, он несколько преувеличивает, как ранее перебарщивал с арабскими «разрушениями».
Арабы впервые появились на острове в 652 г. Но это была лишь своего рода разведка боем арабской Божьей армии (Джунд Аллах), прибывшей тогда из Сирии. Набеги с моря повторялись впоследствии уже из Африки, особенно с территории Барки (ныне восточная Ливия). В первую очередь от них страдали Сиракузы, подвергшиеся разграблениям в 669, 705 и 740 гг. Но с 827 г. арабы, призванные местным узурпатором Эуфимием, начали систематическое завоевание острова: И тыс. воинов во главе с кайруанским кадием Асадом Ибн аль-Фуратом, фанатиком «джихада», приплыли на 85 кораблях и захватили мыс Гранитола, названный ими Рас аль-Биляд («Голова страны»). Отсюда они начали медленное продвижение в глубь острова. В 831 г. арабы взяли Палермо, а к 859 г. фактически завершили завоевание острова, хотя отдельные крепости еще долго оставались в руках византийцев (последняя из них сдалась лишь в 965 г.). Сиракузы, упорно сопротивлявшиеся до 878 г., были взяты штурмом после долгой осады и голода, подвергнуты жестокому разгрому, после которого большинство уцелевших попали в плен.
Очевидно, память о тех событиях и особенно красочно описанные в латинских и греческих хрониках (составлявшихся монахами) «зверства мухаммедан» и «грубых эфиопов» (среди арабских воинов были негры) стали причиной непопулярности арабов, несмотря на все последующие их достижения, в глазах сиракузских христиан. Кроме того, на востоке острова власть арабов всегда была менее прочной. Именно отсюда византийцы предпринимали попытки отвоевать остров, и не всегда безуспешно. В частности, в 1038–1042 гг. арабы были изгнаны из Сиракуз византийским полководцем Георгием Маниакосом, но вскоре опять завладели городом. Об этом эпизоде ныне напоминают высящиеся на южной оконечности о-ва Ортиджа стены старинного замка Маньяче (Маниакоса).