Еще в 1956 г. многие корсиканские землевладельцы предпочитали, продав землю, уезжать в Алжир, где помещение капитала в земледелие сулило большие прибыли. А уже через шесть лет они двинулись в обратный путь. Следует при этом отметить, что ранее агропредприниматели не проявляли охоты создавать на Корсике технически оснащенные современные хозяйства, а вернувшись из Алжира, они занялись именно этим. Причина, очевидно, заключается не только в получении ими с 1963 г. солидных финансовых дотаций от правительства (в соответствии с Эвианскими франко-алжирскими соглашениями), но и в накоплении опыта аграрного грюндерства на плодородных землях Алжира, освоении техники выращивания высокотоварных экспортных культур и вообще в ознакомлении с поставленным на широкую ногу многоотраслевым современным хозяйством. конкурентоспособным на рынке метрополии.
Однако внедрение аграрного просперити только в некоторых районах не может решить всех проблем острова. Характерно, что уменьшение населения более чем на треть произошло именно в годы этого внедрения. Проблемы Корсики, очевидно, будут решены тогда, когда она перестанет быть отсталой окраиной метрополии, своего рода «медвежьим углом» Средиземноморья, сохраняемым формально в виде самобытного заповедника для туристов, а по сути дела — в качестве заброшенного провинциального захолустья, не имеющего возможности пользоваться всеми достижениями современной цивилизации, более того, всем богатством культуры Франции — одной из самых высокоразвитых стран мира.
Об этом невольно думаешь, покидая Корсику с ее поросшими маки горами и холмами, памятниками и легендами, дикими скалами и бесчисленными заливами, карабкающимися в гору узкими улицами и светлыми ультрамодерновыми билдингами в окружении высоких пальм. Великолепная панорама залива Аяччо постепенно исчезала вдали. Ветер гнал туман в бухту из открытого моря, раскидывая темные волны с белыми барашками, нет-нет да и напоминавшими узкую повязку на примелькавшейся за дни пребывания на Корсике символической «голове Мавра».
ЕВРОПА ВБЛИЗИ ВОСТОКА
Ворота в Африку
Тот, кто впервые попадает в Неаполь, естественно, поддается обаянию этого города, один лишь взгляд на который нельзя заменить никаким, даже самым красочным и выразительным рассказом. Гигантский залив, пологие откосы и повороты берега, плотно облепившие его городские предместья и старые пригороды, ныне слившиеся с Неаполем и как бы врезающиеся в море густо застроенными массивами новых домов, издали ослепительно белых (впрочем, с моря такими же кажутся и старые здания, особенно в утреннем тумане), грозная многобашенная глыба Анжуйского колосса (Маскио Анджоино) — старинного замка XIV в. у самого морского вокзала, высоко вознесшийся над городом холм Вомеро с крепостью XIII в., еле угадываемый в плотной дымке Везувий — все это сразу же рельефно запечатлевается в памяти. Панораму всего порта Неаполя с моря просто невозможно охватить взглядом. Для этого, очевидно, понадобилось бы подняться в воздух. Но и тогда вряд ли удалось бы разом увидеть весь город. Недаром все его виды на усиленно распространяемых здесь и бесконечных в своем многообразии цветных открытках передают лишь какой-то фрагмент панорамы города. Авторов открыток можно понять: зачем ослеплять блеском целой горы бриллиантов, когда спокойное разглядывание каждого из них доставляет не меньшее удовольствие?
Древние греки были правы, когда говорили, что один вид залива, у которого возник Неаполь, действует умиротворяюще и успокаивающе. В самом деле, бескрайнее море, широко раскинувшийся город, вздымающийся на противоположной стороне залива силуэт вулкана создают ощущение вечного и неколебимого величия, которому чужды все мелкое и преходящее. Добавьте к этому по-особому щедрое в Неаполе и всюду проникающее солнце, густой замес смеющихся южных красок, шум большого промышленного города, по-современному сумасшедшую суету транспорта, в сравнении с которым сами неаполитанцы на редкость спокойны и неторопливы, обилие реклам и вывесок, торчащие кое-где над городом «среднего роста» высотные билдинги — и вы получите некоторое (и только!) представление о впечатлении, производимом Неаполем на всех впервые его увидевших. Очевидно, невозможно, да и не нужно подробно излагать то, что можно прочитать о знаменитом городе, многократно воспетом поэтами, художниками и композиторами, городе, оставлявшем неизгладимый след в памяти всех посещавших его — от француза Ламартина до норвежца Ибсена. Для великих творцов и просто для профессионалов искусства Неаполь всегда был своего рода Меккой. Недаром Гете, подобно древнему паломнику, воскликнул: «Можно увидеть Неаполь и умереть!»
Неаполь. Современные кварталы
Вероятно, в наши дни подобная крайняя степень восхищения вряд ли уместна. Неаполь сегодня — это в первую очередь огромный индустриальный массив со всеми печальными для экологии последствиями. Тот же смог, который мы впервые увидели над Стамбулом, еще больше отравляет воздух Неаполя и в какой-то степени мешает любоваться его видами. Достаточно сказать, что за те несколько дней, когда наш теплоход стоял в местном порту, мы не столько видели, сколько… угадывали очертания Везувия, да и то лишь в определенное время. Естественно, в полуторамиллионном городе, третьем в Италии по численности населения (после Милана и Рима), существует множество прочих острых социальных проблем, среди которых экологические далеко не на первом месте. Некоторое представление о них мы получили во время посещения автозавода Альфа-Суд под Неаполем. Здесь 16 тыс. рабочих и служащих этого государственного предприятия проводили своеобразную забастовку, выходя на работу лишь на 3 часа в сутки. Их требования — модернизировать производство и увеличить капиталовложения, с тем чтобы в перспективе расширить выпуск продукции и в конечном счете число занятых на заводе, что дало бы возможность избежать планировавшихся администрацией сокращений.
Проблема занятости — одна из главных, если не самая главная ныне на юге Италии., Правда, область Кампания, центром которой является Неаполь, экономически наиболее развита из южных областей и не идет в сравнение с Калабрией и Сицилией, поставляющими основную часть итальянской трудовой эмиграции в страны Западной Европы. Однако и в Неаполе, как сказал наш гид Бруно, 150 тыс. безработных, т. е. почти 10 % населения. Фактически же их, очевидно, больше, так как в «большом Неаполе», включающем пригороды, ныне живут около 3 млн. человек (примерно 2/3 всех жителей Кампании), а безработных в пригородах по крайней мере не меньше, чем в собственно Неаполе. Проезжая через некоторые из этих районов (Кармина, Сан-Джованни), даже не обозначенные на туристских схемах, несмотря на их значительную протяженность, мы видели бедные или уныло казенные дома рабочих кварталов, неказистые глухие стены складов и мелких предприятий, ощущали запах гари и копоти. Дым, валивший из многочисленных в Неаполе фабричных труб, убеждал в том, что вполне деревенским огородам, еще сохранившимся перед некоторыми домами, осталось существовать совсем недолго. Этот Неаполь в отличие от блестяще-суетливого центра никак нельзя было назвать «городом миллионеров»! Некоторые из рабочих предместий возникли совсем недавно. Например, завод Альфа-Суд выстроен всего семь лет назад в сугубо аграрном поселке Памильяно, где, как нам сказали, именно после этого «впервые появились рабочий класс и профсоюзы». Ныне здесь 960 коммунистов, состоящих только в заводской организации компартии, и немало их товарищей, работающих в ячейках партии по месту жительства.
Рим. Площадь Испании
Неаполь — это прежде всего Италия и главным образом Италия, ее вчерашний, сегодняшний и в какой-то степени завтрашний день. Хотя рекламные проспекты и уверяют в том, что «никакой другой город мира не владеет столь разнообразной гаммой архитектурных эпох, так живописно наслаивавшихся одна на другую», вся эта «гамма» вполне укладывается в амплитуду Возрождение — современность. При этом Неаполь в известной мере более современен в архитектурном отношении, чем Рим или Флоренция, где абсолютно доминирует, эстетически и пространственно, зодчество эпохи Возрождения, а все остальное либо портит впечатление, либо заведомо остается в тени. Конечно, в этом городе туристов есть здания и даже кварталы, являющиеся, скорее, музейными экспонатами. Но, пожалуй, этот рекламно-музейный «Неаполь для туристов» вовсе не заслоняет сегодня бурлящего и динамичного «Неаполя для неаполитанцев». Современная жизнь с ее напряженным ритмом, техницизмом и рационализмом, современная архитектура как богатых, так и бедных районов, современность (даже новомодность) в одежде и отношениях определяют сегодня лицо города.