Еще в византийскую эпоху северная часть города — Галата — была населена европейцами. К тому же Стамбул на протяжении всей истории Турции был городом с наибольшим процентом нетурецкого населения, а также тех социальных групп, которые формировались в основном из нетурок по происхождению (янычар, определенной части интеллигенции, торговцев и ремесленников). Все это, очевидно, и способствовало тому, что внешность современных жителей Стамбула в большинстве случаев нередко лишена характерных восточных черт. Восточный, вернее полувосточный, вид сохраняют, да и то не всегда, старики, главным образом надевающие еще шаровары и фески. В основном же эти одеяния давно стали чисто музейными экспонатами или экзотическими товарами для туристов. В частности, фесками торгуют на углах некоторых стамбульских улиц вместе с дудочками и кастаньетами.
Пушкинская строка «Стамбул гяуры нынче хвалят» приходит на память при первом же беглом знакомстве с этим древним городом: так много в нем иностранцев! Звучит повсюду английская, французская, немецкая речь, перемежаясь с турецкой, а иногда и забивая ее. Иностранцев много, и далеко не все они туристы: немало дипломатов, коммерсантов, агентов и коммивояжеров бесчисленных фирм и компаний, чьи вывески нередко более ярки и крупны, нежели собственно турецкие. Да и за чисто турецкими названиями далеко не всегда скрывается истинно турецкое содержание…
На улицах много полицейских, что также косвенно связано с обилием иностранцев. Ввиду гигантского наплыва туристов и вообще иностранцев здесь, как и в некоторых других странах Средиземноморья, существует особая туристическая полиция, охраняющая права туристов и одновременно наблюдающая за ними.
Большое число мелких ремесленников и розничных торговцев Стамбула связано с туризмом, занято производством и сбытом товаров соответствующего спроса. Они достаточно напористы и активны, как и их собратья но профессии во всех странах, но менее крикливы и назойливы, чем где бы то ни было на Востоке.
Вообще то, что принято называть деловой активностью, в Стамбуле чрезвычайно развито и, пожалуй, но масштабам видимого превосходит частнопредпринимательскую деятельность в большинстве развивающихся стран. Об этом свидетельствуют не только бесконечные ряды магазинов, лавок, кафе, различных контор и представительств частных фирм, которыми буквально наводнены первые (и не только первые) этажи домов на всех главных улицах города. На это же указывают рекламы и вывески многочисленных банков, украшающие почти всё: крыши высоких зданий, глухие стены бедных кварталов, въезды на мосты. Банков много, и называются они по-разному: «Стамбульский», «торговый», «промышленный», «народный», «кредитный», «банк Турции» и т. д. Создается впечатление, что в Стамбуле их даже больше, чем мечетей.
Интересен стамбульский крытый рынок — Капалы Чаршы, па который можно попасть из примыкающего к порту района Каракёй, перебравшись на другой берег Золотого рога в район Эминёню и проехав мимо гак называемого египетского базара (XVI в.) и возвышающейся над ним Новой мечети (XVI! в.). Далее мы миновали недавно выстроенную станцию метро, муниципалитет, какие-то министерства и редакцию газеты «Хюрриет». В ряде мест улицы, особенно по мере приближения к рынку, так узки, что кажется, автобус вообще не сможет в них въехать. Но нашего водителя Мехмета это мало смущает, и он не сбавляет скорости, лихо поворачивает в какой-то доле сантиметра от углов старых домов, кое-где стесанных, возможно, менее искусными шоферами. Сам рынок Капалы Чаршы, расположенный возле мечети Нур-и Османийе (на ее огромные ворота мы и ориентировались, чтобы не запутаться в причудливо растекающейся сети 65 улочек рынка), вовсе не производит впечатления восточного базара. Как не без горечи отмечено в путеводителе, «его наводнила банальность, подавил модерн, самобытность его исчезла, а восточные изделия мало-помалу уступают место залежалым товарам». Хотя данное суждение чересчур пессимистично, оно во многом все же верно. Покупателей на рынке, как мне показалось, не намного больше, чем самих продавцов, да и покупают далеко нс все. Многие, особенно иностранцы, приходят сюда просто полюбоваться экзотикой и… не находят ее. Каналы Чаршы — это крытые сплошным верхом в виде множества куполов бесконечные лабиринты торговых рядов, состоящих из застекленных и красиво подсвеченных электролампами лавок и магазинов вполне современного типа. Купить здесь можно все что угодно, но преобладают, вернее, бросаются в глаза, товары для туристов: ткани, бриллианты, гончарные изделия, чеканка, старинное оружие, ковры, керамика, бронза, мрамор, различные сувениры и символы. Торговцы свободно говорят на многих языках, даже знают немало русских слов, а в одном ряду настойчиво пытались говорить с нами по-польски. Оказалось, что это выходцы из Югославии, обитающие главным образом в старинном польском квартале Стамбула.
Разумеется, не много можно увидеть в Стамбуле за несколько дней. Но даже за такой срок нельзя не заметить высокого накала общественно-политической жизни города. Когда мы были на центральной площади Таксим, у монумента Республики со скульптурами Ататюрка и других деятелей турецкой революции, нам рассказывали о бурных политических митингах и демонстрациях, постоянно здесь происходящих и нередко оканчивающихся столкновениями либо демонстрантов с полицией, либо враждующих групп, главным образом студентов. Последние, особенно кровавые события на площади Таксим произошли 1 мая, и до сих пор (в октябре 1977 г.) весь Стамбул продолжает говорить об этом. От площади Таксим спускается вниз, на юго-запад, вплоть до моста Ататюрка, одна из главных улиц Стамбула — Истикляль — длинная, со множеством магазинов, кафе и кинотеатров. Характерно, что именно здесь разместилось созданное в апреле 1977 г. Общество сторонников мира Турции, уже через полгода собравшее более 40 тыс. подписей под своим обращением с осуждением гонки вооружений НАТО и подготовки США к производству нейтронного оружия. Хотя Турция еще и входит в военный блок НАТО, антиамериканские и вообще антинатовские настроения в стране растут.
Улицы Стамбула во всех районах, кроме самых фешенебельных, носят следы недавно прошедших (летом 1977 г.) парламентских выборов. Стены домов до сих пор испещрены политическими лозунгами и надписями. Характерно, что в кварталах побогаче часты надписи, славящие «ислам», «нацию», «Турцию», но зато и бедных кварталах преобладают здравицы в честь ДИСК (созданной в 1967 г. левой Конфедерации революционных рабочих профсоюзов). Более того, в некоторых местах, в том числе в бывшем янычарском районе, недалеко от спускающейся вниз улицы Диван Йолу, бывшей главной магистрали султанской столицы в средние века, встречаются надписи в честь Маркса и марксизма.
Влияние идей социализма особенно сильно среди молодежи Стамбула. «Я социалист, и мне не нравится фашистский режим в Америке», — говорил нам молодой турок на площади Атмейдан. Другой около ворот Нур-и Оманийе показал мне тщательно хранимый им значок с портретом Ленина. Антикоммунизм и антисоветизм, насаждавшиеся в Турции в годы второй мировой войны (прогитлеровскими элементами) и после нее (проамериканскими и другими прозападными фракциями буржуазии), ныне сдают свои позиции. Недаром наибольшее число голосов на последних выборах (1977 г.) собрала Народно-республиканская партия, руководствующаяся заветами Ататюрка и, кстати, включившая в свои предвыборные обещания обязательство снять запрет с деятельности компартии Турции.
Турки отлично помнят, что национальная революция, возглавленная Ататюрком, была поддержана Советской Россией, что в 20–30-е годы, когда страной руководил Ататюрк, молодая Турецкая Республика получила от СССР большую помощь, в частности в строительстве самостоятельной национальной экономики. Поэтому, хотя в последние десятилетия турецко-советские отношения отнюдь не были безоблачными, в целом турки неплохо относятся к советским людям. Было бы преувеличением сказать, что нам кидались на шею, узнав, откуда мы. Но турки, как уже говорилось, вообще очень сдержанны и совершенно не подтверждают своим хладнокровием, некоторой замедленностью движений и манерой держаться расхожего мнения о «восточном темпераменте». Мы всюду встречались с вежливым вниманием и действительно по-восточному продуманным гостеприимством, с желанием показать нам за короткое время все самое лучшее в Стамбуле. Об этом свидетельствовали и мимолетные разговоры на улицах Стамбула, и постоянное общение с гидом, и доброжелательные улыбки торговцев, и стилизованные «казачьи» пляски во время традиционного «восточного шоу» в «караван-сарае» (ночном клубе) на проспекте Джумхуриет, и множество русских мелодий, хорошо исполненных небольшим, но мастерски игравшим оркестром «караван-сарая».