В течение всего послевоенного периода, особенно в 50-е годы, киприоты мужественно боролись против колонизаторов. Упорная борьба за освобождение завершилась провозглашением независимости только в 1960 г. Однако, согласно подписанному в 1959 г. Лондонско-цюрихскому соглашению, предоставление независимости Кипру оговаривалось рядом условий, среди которых важнейшими были сохранение британских военных баз на острове и провозглашение гарантами независимости Кипра таких государств — членов НАТО, как Англия, Греция и Турция. Тем самым английским империалистам удалось не только сохранить свое «присутствие» на острове, но и втянуть в свои маневры вокруг Кипра постоянно враждовавшие друг с другом, в том числе и из-за Кипра, Грецию и Турцию. Это, в свою очередь, способствовало резкому обострению межобщинных противоречий на острове.
Проблема турок-киприотов и вообще постоянного присутствия близкой, всего в каких-нибудь нескольких десятках километров, Турции возникла в XVI в., когда после присоединения острова к Османской империи часть кипрских земель была передана турецким солдатам и крестьянам — переселенцам из Анатолии и Румелии. С тех пор на острове уже 300 лет проживает турецкое меньшинство, считающее Кипр своей родиной. Многие из местных турок даже владеют кипрским диалектом греческого языка. После получения Кипром независимости в 1960 г. туркам-киприотам по конституции пыли предоставлены значительные права. Они избирали вице-президента республики и 15 из 50 депутатов кипрского парламента, выдвигали из своей среды 3 из 10 министров правительства Кипра. Им были выделены 1/4 всех постов в государственном аппарате и 1/3 постов в армии и полиции, что явно превышало удельный вес турок (18 %) в общей численности населения. Они имели свои школы (247), издавали пять газет. Правительство молодой республики твердо проводило курс на равноправное сосуществование всех киприотов, независимо от их национальной и религиозной принадлежности. Последовательную интернационалистскую позицию в отношении турецкого меньшинства занимала и очень влиятельная на острове Прогрессивная партия трудового народа Кипра (АКЭЛ).
Однако такое положение не устраивало правящие круги империалистических государств и агрессивного блока НАТО. Они не хотели независимости Кипра, отводя ему навечно роль «непотопляемого авианосца» НАТО, не хотели мириться с суверенным антиимпериалистическим и антимилитаристским курсом кипрского правительства, его требованием очистить землю Кипра от военных баз НАТО, его активным участием в движении афро-азиатской солидарности. С этой целью империалисты максимально оттягивали предоставление Кипру независимости, поощряя и поддерживая репрессии Англии против освободительного движения кипрского народа. Они стремились расколоть это движение по национально-религиозному признаку, натравить друг на друга киприотов — греков и турок. Когда же им пришлось все же уступить, они сделали основную ставку на этот раскол и на разжигание националистических страстей в Греции и Турции, подталкивая обе страны к разделу острова в ходе искусно провоцируемого конфликта между ними.
Результатом подобной политики было усиление взаимного недоверия между киприотами разных национальностей. В каждой общине активизировались поощряемые извне шовинисты. Вследствие этого участились столкновения между греками-киприотами и турками-киприотами. В результате в 1963 г. возникла так называемая «зеленая линия», разделившая города Кипра, и прежде всего его столицу Никосию, на греческую и турецкую части. Благодаря вмешательству ООН гражданская война на острове была тогда прекращена, но оба лагеря сохраняли порох сухим. Именно это и нужно было заправилам НАТО: раздираемая искусственно созданным конфликтом республика не могла поставить вопрос о ликвидации иностранных баз и всякого присутствия НАТО на своей территории. Но и этого им было мало. Они явно хотели увековечить такое ненормальное положение и ликвидировать Кипр как суверенное государство.
Всем известны трагические события 1974 г., связанные с реакционным мятежом агентов узурпировавшей в то время власть в Греции хунты «черных полковников» и ответными действиями Турции, высадившей свои войска на острове (в качестве страны — гаранта независимости Кипра от путчистов, выступавших за присоединение к Греции, и в целях защиты от их террора турок-киприотов). Мятеж провалился, но турецкие войска остались. С тех пор Кипр — разделенная страна, 40 % территории которой оккупированы турецкой армией. На этой территории, как подчеркивают киприоты, находится до 70 % национальных богатств Кипра, около 70 % наиболее плодородных земель, 65 % запасов полезных ископаемых, 50 % производства асбеста (одна из давних статей экспорта Кипра), основные ирригационные сооружения, наиболее развитые сельскохозяйственные районы с плантациями цитрусовых и фруктовыми садами.
По данным генерального секретаря АКЭЛ Эзекиаса Папаиоанну, на оккупированной части острова обосновались к осени 1977 г. 45 тыс. переселенцев из Турции, что, по его словам, может «изменить демографический состав населения Кипра». На первый взгляд цифра переселенцев кажется незначительной. Однако если учесть, что к середине 70-х годов все население Кипра составляло 640 тыс. (из них свыше 500 тыс. греков и около 120 тыс. турок), то станет ясно, что приведенное выше количество переселенцев увеличивает долю турецкого населения острова почти до 1/4 (вместо 18 % до 1974 г.). К тому же после событий 1974 г. среди греков-киприотов наблюдается рост эмиграции.
Эмигрируют прежде всего беженцы, которые не смогли найти работу после событий 1974 г. Сейчас на Кипре насчитывается среди греков-киприотов 200 тыс. беженцев (и 2 тыс. пропавших без вести на контролируемой турецкими войсками территории). Экономика неоккупированных областей не в состоянии обеспечить работой и всем необходимым такое количество людей. Конечно, беженец беженцу рознь. В Ларнаке, например, один зажиточный землевладелец, бежавший из Кирении, открыл торговлю люля-кебабами. Но большинству беженцев торговать нечем, не на что и негде. Поэтому многие из них уезжают на заработки, главным образом в Саудовскую Аравию и другие арабские страны, поощряющие въезд с Кипра лиц определенных профессий (прежде всего научных работников в сфере прикладных наук и квалифицированных строителей). Однако даже в тех трудных условиях, которые ныне сложились на Кипре, редко кто покидает остров навсегда, переселяясь, например, на постоянное жительство в Грецию. В основном эмигранты — это киприоты, преданные своей родине, но временно вынужденные ее покинуть, чтобы добыть средства к существованию и прокормить семьи, обычно остающиеся на острове.
Конечно, основная часть беженцев не имеет ни средств, ни возможностей, ни желания эмигрировать. Они живут надеждой на изменение своего нынешнего бедственного положения, на возвращение домой, к родным очагам и садам. Но пока это только надежда… А человек не может жить только надеждой. И поэтому всюду, где мы побывали, во всех городах — Ларнаке, Лимасоле, Пафосе — наблюдается строительный бум: необходимо срочно обеспечить жильем тех, кто уже три года ютится в палатках и временных бараках лагерей для беженцев. Везде видны каркасы спешно возводимых и часто довольно высоких (до 16 этажей) зданий, груды кирпичей, щебня, досок и всевозможного мусора, непрерывно снуют грузовики с цементом. Однако пока белые палатки и синие фанерные бараки лагерей беженцев можно встретить на Кипре всюду. Обычно они жмутся к окраинам городов, захватывают пустыри, нераспаханные участки, заброшенные футбольные поля, теснятся около довольно многочисленных и обширных на Кипре мест археологических раскопок.
В некоторых местах, например в Пафосе, беженцы получили земельные участки и, по признанию старожилов, «творят чудеса». Оказывается, «чудеса», как мы потом выяснили, заключаются в том, что эти люди, выходцы из развитых сельскохозяйственных районов центрального Кипра, стали выращивать в окрестностях Пафоса огурцы, другие овощи и фрукты, которые ранее здесь не прививались. В других местах (например, в поселке Гигос, недалеко от Никосии) голубовато-серые бараки беженцев (их здесь 7 тыс. человек!) выстроены недалеко от пивоваренного завода, на котором многим из них предоставлена работа. В местечке Дали (на полпути между Ларнакой и Никосией) беженцы выстроили за государственный счет кирпичный завод, где сейчас большинство из них и трудится.