Огромный вклад М. Блока в историческую науку, в том числе в изучение феодализма, не должен заслонять нам тот факт, что генезис этого явления его почти не занимал. В центре его интересов всегда было высокое средневековье, отчасти также "старый порядок". Экскурсы в историю раннего средневековья в его сочинениях редки и встречаются в основном в ранних работах. И "Характерные черты французской аграрной истории", и "Феодальное общество" начинаются с каролингского времени, предыдущий период он фактически выносил за скобки медиевистической проблематики, оказав тем самым еще большее влияние на последующую историографию, чем А. Пиренн. То немногое, что М. Блок написал о меровингском периоде[61], трудно считать мнением специалиста. Зато есть все основания видеть в нем знатока южнофранцузской аграрной истории более поздней эпохи. Опираясь как на средневековые тексты, так и на немногочисленные тогда еще работы по géographie humaine, он в очень большой мере содействовал созданию во Франции традиции регионального изучения аграрной истории. После М. Блока рассуждать об аграрных порядках Франции "в целом" стало уже невозможным.
К середине XX в. дефицит капитальных исследований по социально-экономической, и особенно аграрной, истории Средиземноморской Франции стал особенно очевидным. Напомню, что накануне и во время войны были опубликованы монографии Ш.-Э. Перрена о Лотарингии, А. Делеажа о Бургундии, Ж. Тенан де ла Тура о Лимузене, Р. Бутрюша о Гиени, статьи Ж. Сен-Жакоба о Бургундии, Л. Мюссе о Нормандии, Ф.-Л. Гансгофа о Фландрии, А. Дюбле об Эльзасе, Р. Латуша о Мене. В послевоенные годы увидели свет известная книга Ж. Дюби о Маконэ, исследования Ш. Игунэ о Гиени, Н. Дидье о Дофинэ, Г. Фурнье об Оверни, новые работы А. Дюбле и Р. Латуша. Что же касается Прованса и Лангедока, — здесь почти ничего нового с начала века.
В общих трудах по социально-экономической истории Франции и Европы, опубликованных в 50-е и 60-е годы, французское Средиземноморье по-прежнему занимает очень скромное место. По сравнению с началом века, историки стали осторожнее и, столкнувшись с нехваткой информации, предпочитали вообще ничего не говорить об этом плохо изученном регионе. Так, например, поступили Р. Гранд, Ш.-Э. Перрен, Р. Бутрюш, даже Р. Латуш и Ж. Дюби, с достаточным основанием считавшие себя специалистами по истории Прованса[62]. Мы встречаем у них ссылки на все те же старые работы и все те же старые положения, например, по вопросу об аллоде[63].
Региональные исследования французских ученых первого послевоенного десятилетия привели к существенному переосмыслению истории раннего феодализма. Главная роль в этом принадлежала Р. Бутрюшу и Ж. Дюби, строившим свои выводы на материале, соответственно, центральной Гиени и южной Бургундии[64]. Они привлекли внимание к тому факту, что окончательное оформление и внутрисеньориальных, и межфеодальных связей происходит лишь в XI столетии, в результате ослабления публичной власти и перехода ее в руки частных лиц. К сходному выводу пришел в те же годы, отчасти также на южнофранцузском материале, известный историк права Ж.-Ф. Лемаринье[65], которого сегодня называют одним из авторов современного видения феодализма. Однако мысль эта была в то время только намечена; законченной концепцией она стала лишь в 70-е годы, во многом благодаря осмыслению введенных к этому времени в оборот данных по истории средиземноморских областей. Раньше других к выводу о своеобразии их социального развития, прежде всего своеобразия их феодальных институтов, пришел Ж. Шнейдер; он почти не публиковал свои наблюдения на этот счет, но читавшийся им в 60-е гг. в Школе высших исследований курс лекций оказал большое влияние на многих тогдашних диссертантов, в том числе Э. Манью-Нортье и Ж.-П. Поли. В еще большей мере обращение к южнофранцузским сюжетам связано с именем Ж. Дюби, с 1954 по 1967 г. возглавлявшего кафедру в университете Экса и активно занимавшегося в этот период историей Прованса, как аграрной, так и городской[66]. Повышенное внимание к средиземноморским областям (кстати, не только Франции, но также Италии и Испании) объяснялось логикой развития исторической науки, необходимостью создания более универсальной модели феодализма.
61
62
64
65
Наиболее важная работа:
66