Однако нередко тесные рамки локального исследования и связанная с ними ограниченность источниковой базы мешают включить материал в действительно широкую историческую перспективу. Так произошло с, объективно, очень интересной работой Ф. Сенака и Э. Соз об округе Ле Френэ в XI–XIII вв.[106], ключевой для изучения провансальской реконкисты. Нехватка источников, относящихся именно к этому району, побудила авторов (кстати, специалистов, в первую очередь по каролингской эпохе) сосредоточить внимание на более позднем периоде в ущерб более раннему; несмотря на это, они часто вынуждены были констатировать отсутствие сведений по тому или другому вопросу. Но в данном случае речь идет о работе серьезных думающих ученых, которым материал не заслоняет проблему. Порой же мы сталкиваемся с работами другого рода: краеведческими не только в географическом плане, но и по сути. Уводя читателя в дебри сугубо локальных событий, такие исследования перенасыщены малозначимыми деталями, через силу привязанными к сколь-нибудь масштабной проблематике. Примером может служить недавняя диссертация И. Коду о районе Драгиньяна (соседнем с Ле Френэ, так что сравнение особенно уместно) в Х–XII вв.[107], вызвавшая нарекания некоторой поспешностью, но еще более достойная упрека за безнадежно узкие рамки исследования и ограниченный объем источников.
В какой-то мере прогрессирующая локальность диссертационных исследований компенсируется расширением их хронологических рамок за счет более позднего времени и освоением относящихся к этому времени неопубликованных архивных материалов[108]. С другой стороны, в фокусе интересов все чаще оказываются именно эти материалы, анализируемые тщательно и со вкусом, тогда как изучение источников более раннего времени отодвигается на задний план и приобретает оттенок своего рода прелюдии к "настоящему" исследованию. Постольку, поскольку речь идет о диссертациях, научное сообщество наших дней относится к этой тенденции вполне терпимо и даже одобрительно; скрупулезность анализа и событийная конкретность признаются большим достоинством, чем научный кругозор и способность к обобщениям, более уместным в коллективных трудах с преимущественным участием мэтров. И в этом есть свой резон, но, к сожалению, при таком подходе раннее средневековье и связанная с ним проблематика почти всегда остаются в тени — не в последнюю очередь потому, что работа с источниками, относящимися к этой эпохе, предполагает качественно другие методы, и прежде всего рассмотрение их в возможно более широком контексте, в том числе географическом.
Недостаток внимания к истории докаролингской, а отчасти и каролингской эпохи, объясняется не столько нехваткой источников (исследователям Восточной или Северной Европы они показались бы сказочно, неправдоподобно богатыми), сколько традицией, которая только что не отождествляет медиевистику с изучением неопубликованных грамот и манускриптов, томящихся в архивах и рукописных отделах библиотек в ожидании ученого-освободителя. Подсознательно, а иногда и осознанно, многие французские медиевисты — отнюдь не только шартисты — скептически относятся к работам, выполненным без обращения к неизданным материалам. Более того, опубликованный источник подчас теряет в глазах таких историков, не исключая и самого издателя, если не ценность, то прелесть, так что изрядное количество текстов выходит в свет без исторического комментария и затем годами пылится на полках библиотек и книжных магазинов, вызывая разве что эпизодический интерес коллег. Другие исследователи, вне зависимости от того, намерены ли они издавать "свой" источник или нет, десятилетиями занимаются его обработкой, полагая, что и этого предостаточно. При таком понимании задач "настоящего" историка, каролингская, тем более меровингская эпоха с их давно выявленным набором, как правило, давно опубликованных текстов (другое дело, как…) представляются многим учебным полигоном для занятий палеографией и дипломатикой, но никак не объектом оригинального исторического исследования. Конечно, есть исключения — и какие! Ясно и то, что многим медиевистам раннее средневековье в принципе неинтересно, но высказанные соображения могут, на мой взгляд, пролить свет и на формирование самих научных интересов.
106
107
108
Такова, например, последняя по времени из известных мне диссертаций, посвященная территории между Вазоном и Систероном: