Сравнительный анализ римских и раннесредневековых норм и представлений об имущественных отношениях потребовал бы огромной работы. В настоящем исследовании рассматриваются лишь некоторые аспекты этой проблемы, прежде всего различия в статусе субъекта имущественных отношений и в объеме его прав.
Отличительной чертой римского права является совершенно особый статус "отца семейства", обладавшего исключительной властью над членами семьи и семейным имуществом. Римляне хорошо осознавали уникальность этого статуса. "Едва ли есть еще какие-нибудь люди, — говорил Гай, — которые имели бы над своими детьми такую власть, как мы"[3906]. В раннем Риме власть отца семейства (dominium, potestas), по сути дела, не имела границ: он мог воспрепятствовать браку, продать в рабство и даже казнить. Ограничения последующих столетий обставили ее оговорками, однако основ не затронули. Эта власть была пожизненной и распространялась в полной мере на совершеннолетних сыновей, в т. ч. состоящих в браке и имеющих своих детей, причем жены и дети подвластных также находились in potestate домовладыки[3907]. Общественное положение и личные заслуги сына не имели значения: пока был жив отец, сын состоял в его власти, и теоретически даже консул мог быть убит отцом за непослушание. И напротив, никакие прегрешения отца перед обществом и другими гражданами не умаляли его власти над домочадцами. Эту власть не прекращало даже безумие — в том смысле, что до смерти больного и отданного под опеку отца сын считался находящимся в его власти и не мог стать "лицом своего права" и отцом семейства[3908]. Для того, чтобы обрести этот статус, требовалась эманципация — специальная процедура выведения подвластного из-под patria potestas. Эманципированный считался выбывшим из состава фамилии, отлученным от ее культов и лишенным ее защиты и права автоматически наследовать семейное имущество, которым обладал подвластный в силу crarycasiius heres. Поэтому эманципация рассматривалась не только как освобождение от власти домовладыки (к которой его в некоторых случаях, например за злоупотребление дисциплинарной властью, могло принудить государство[3909]), но и как наказание за проступки перед домовладыкой или обществом[3910]. В результате к эманципации прибегали редко. Подавляющее большинство римских граждан обретало независимость и полноту имущественных прав лишь со смертью домовладыки, когда все его сыновья и осиротевшие прежде внуки становились "лицами своего права" и "отцами семейства". К слову, статус домовладыки не был обусловлен ни возрастом, ни состоянием в браке, ни положением в обществе. "Отцом семейства" автоматически считался младенец мужского пола, при условии, что в живых не осталось ни отца, ни деда, ни прадеда[3911]. Не обладая, разумеется, дееспособностью, он пользовался — через опекуна — всей правоспособностью, доступной в частной жизни римскому гражданину: от его лица совершались сделки, принимались обязательства, наследства и т. д.
В зависимости от типа брака, женщина или переходила в семью мужа и оказывалась под его властью (брак cum manu) или оставалась в родительской семье под властью отца, деда, брата или другого родственника по мужской линии (брак sine manu). В первом случае она попадала in filiae loco своего мужа и юридически считалась сестрой своим детям. Во втором случае, она оставалась им юридически чужой (в том смысле, что они не были агнатами), в частности, не могла им наследовать[3912]. Начиная с Августа женщина (например, вдова) могла в определенных случаях выйти из-под власти домовладыки и получить статус "лица своего права", но оказывалась "началом и концом" своей фамилии, поскольку ни при каких обстоятельствах не могла иметь детей или других родственников в своей власти[3913]. Кроме того, вплоть до эпохи Антонинов незамужняя женщина sui iuris находилась под опекой кого-то из мужских родственников, чаще всего сына или брата[3914] — ввиду "легкости рассудка" (levitas animi), как говорили юристы и, наверное, не только они, хотя уже Гай считал, что это расхожее мнение лишено рациональных оснований[3915].
3907
Что не исключало особой власти (manus) подвластного над женой и детьми. См., например:
3910
Последняя по времени работа, к тому же (редкая удача!) посвященная постклассическому праву: