Подведем итоги.
Как следует из представленного обзора, в медиевистике накоплен огромный материал, связанный прямо или косвенно с заявленной проблемой становления феодализма в Средиземноморской Франции. Прояснены и даже досконально изучены многие важные для этой темы аспекты, что позволяет достаточно часто опираться на исследования предшественников, не дублируя проделанную ими работу. Вместе с тем целый ряд ключевых вопросов нуждаются не просто в уточнении, а в полноценной самостоятельной разработке с источниками в руках.
Тематические перекосы очевидны, но от иронии по этому лучше воздержаться. Выбор темы зависит в первую очередь от общеинтеллектуальных установок автора, а они не всегда предполагают интерес к проблеме смены общественных форм. Многим исследователям ближе сюжеты, подсказанные их религиозным опытом, в частности популярная в последние годы тема повседневной жизни приходских общин: посещение службы, соблюдение постов, благотворительность и т. д. Сходным образом, историко-археологические исследования часто обусловлены интересом к отдельным аспектам истории материальной культуры (например, технике строительства) или краеведению и не предполагают изучение социальных процессов. Будучи полезными в работе над избранной темой, эти исследования все же очень от нее далеки.
Постольку, поскольку речь идет именно о трансформации античного общества в феодальное, можно констатировать хорошую изученность социально-политической и церковной истории. Много сделано также в области истории знати, меньше — в области истории крестьянства. История знати нынче в моде, история других социальных групп все чаще видится в ее отраженном свете. И если 20–30 лет назад обоснованием таких штудий служили источниковедческие соображения (а именно, невозможность, из-за отсутствия соответствующих источников, разработки ряда сюжетов на материале истории крестьянства или бюргерства), то в последние годы потребность в подобных оправданиях уже не ощущается. Количество работ по истории знати растет, как снежный ком, тематика становится все более дробной и самодостаточной. Так, осенью 1999 г. в Эксе прошла большая конференция по истории средневековых принцесс. Этот крен проявляется даже в названиях новейших публикаций, что может вызвать библиографические недоразумения. История знати занимает в "Аристократии" П. Гири не более трети всего текста, соседствуя с серьезным источниковедческим очерком и большой главой социально-экономического содержания. Еще более наглядный пример: Ж.-П. Поли, чьи работы отмечены постоянным интересом к истории социальных низов, опубликовал не так давно отличную статью под названием "Другое имя графа Рамона"[212], посвященную, как можно было бы предположить, антропонимическим вкусам южнофранцузской знати; при ближайшем же рассмотрении оказывается, что речь в ней идет об этническом облике всего раннесредневекового южнофранцузского общества, не исключая колонов и манципиев Марсельского полиптика. Словом, для того, чтобы статья (не говоря уже о книге — рынок диктует свои законы) обратила на себя внимание и вообще "пошла", в наши дни очень желательно привязать ее к истории знати…
212