Выбрать главу
Хоть с виду змея хороша в узорах своих разноцветных, Таит она все-таки яд, небрежных предостерегая.
Хоть меч закаленный красив, как молния в сумрачном небе, Грозит нам погибелью сталь, когда засверкает, нагая.
Как не был бы ты горделив, гордыня твоя торжествует, Когда унижаешься ты, желанных вершин достигая.
Кто кланяется до земли, тот счастлив бывает нередко; Во всех начинаньях ему сопутствует слава людская.
Для юноши лучше всегда позор, предвещающий славу, Чем слава, в которой позор; прилипчива слава такая.
За голодом следует пир, богатством сменяется бедность; Гнетущая скудость порой — предшественница урожая.
Не ценит величия тот, кому неизвестно смиренье; Для отдыха нужно устать, все силы свои напрягая.
Приятней напиться воды в безводной, бесплодной пустыне, Чем пить, когда перед тобой вода без конца и без края.
Различия тварей познав, мы брезгуем несовершенным; Хорошего в жизни проси, отравленное отвергая.
Прозрачную воду ищи, однако довольствуйся мутной, Уверившись, что на земле иссякла вода ключевая.
Не пейте соленой воды, она раздирает нам горло, Пусть хочется пить, но претит свободному влага дурная.
Бери все, что можешь ты взять; подарком дешевым не брезгуй; Довольствуйся малым в любви, на большее не посягая.
Нельзя доверяться любви; не свяжешь ее, не привяжешь; Порадует и ускользнет: она же тебе не родная!
Отчаиваться не спеши: победе способствует мудрость. Труднее труднейших задач бывает задача иная.
Не думай о мраке ночном: уже засияла денница. Не верь быстролетному дню: пора наступает ночная.
Скалу сокрушает волна, отхлынув и снова нахлынув; Готова скала подтвердить: податлива твердь вековая.
Усердствуешь, не торопясь, упорствуешь и побеждаешь; Не часто струятся дожди, а все-таки почва сырая.
Когда бы вкушали мы яд, как прочую пищу вкушаем, Отравою нынешней мы питались бы, не умирая.

Затем бывает разрыв, вызванный любовной надменностью. Он слаще многих сближений, и поэтому случается он только при уверенности каждого из влюбленных в другом, когда утвердится доказательство действительности его договора. Тогда-то и делает возлюбленная вид, что порвала, желая видеть стойкость любящего, и чтобы не была его жизнь вполне ясной и опечалился бы он от этого, если чрезмерна его любовь, но не из-за того, что случилось, а боясь, что дойдет это дело до чего-нибудь более значительного и будет разрыв причиною иного, — или же опасаясь, что наступит беда от случившегося пресыщения.

Мне пришлось в юности порвать таким образом с кем-то, кого я любил, и разногласие немедленно проходило и снова возвращалось. И когда это участилось, я сказал для шутки стихотворение, сочиненное тут же, каждый стих которого я заключил полустишием из начала «Муаллаки»[37] Тарафы ибн аль-Абда, — это из той, которую мы читали с объяснениями под руководством Абу Саида аль-Фата аль-Джафари, со слов Абу Бакра аль-Мукри, ссылавшегося на Абу Джафара ан-Наххаса — да помилует их всех Аллах! — в соборной мечети Кордовы. Вот оно:

Цела в моем сердце дружба, чему душа моя рада; Так целы следы кочевья на ярких камнях Самхада.
Я помню крепкую дружбу; она все еще сверкает, Как будто узор на коже: мучительная награда!
Я с ним прощался, не зная, вернется ли друг мой милый; Ронял я на землю слезы, подобье жгучего града.
А люди мне говорили, упреков не прекращая: «Мужайся! В разлуке стойкость — единственная ограда».
Когда разгневан любимый, различные виды гнева Сменяются беспрестанно, как лодки в долине Дада.
От близости до разрыва простерлось бурное море, И кормчий средь волн превратных никак не находит лада.
Сменяется примиренье жестоким приступом гнева, Где выигрыш, там веселье; где проигрыш, там досада.
Любимая улыбнется и отвернется сердито; То жемчуг, то изумруды; в скорбях таится услада.
вернуться

37

Муаллаки (букв.: «подвешенные») — так называют семь (или десять, по другой легенде) лучших касыд-поэм доисламских поэтов V—VI вв.; по преданию, эти поэмы золотыми буквами записаны на свитках, подвешенных в храме Каабы.