Двадцать пять лет — возраст полного взросления. Это было начало зрелости, в этом возрасте вступали в брак и занимались профессиональной деятельностью. Это также был возраст, позволявший быть избранным аббатом (или аббатисой) монастыря, хотя здесь имели место и многочисленные исключения. Но настоящее взросление предполагало, что человек имеет семью, потомство и свое жилище. Средний возраст вступления в брак менялся в зависимости от эпохи; в конце Средних веков девушки выходили замуж между шестнадцатью и двадцатью годами, юноши — между двадцатью и двадцатью пятью. У многих, однако, «молодость» продолжалась и после двадцати пяти лет, вплоть до вступление во владение отцовским или материнским достоянием. Молодые дворяне были тесно связаны с жизнью своих отцов, вместе с ними принимали участие в военных кампаниях и управляли хозяйством.
Старость, начинавшаяся примерно в 50 лет для мужчин и в 40 лет для женщин, очень почиталась. «Старик» не уходил от активной жизни, его советы уважались, хотя иногда это имело большее отношение к договоренностям, чем к реальной действительности. Но когда человек уже не мог работать, старость иногда означала бедность или забвение. Документы уточняют, что дети были обязаны взять на себя содержание своих старых родителей, а братства брали на себя содержание своих одиноких собратьев. Те, кто умудрялся выжить при свирепствовавших тогда детских болезнях, эпидемиях и прочих жизненных опасностях (война для мужчин, роды для женщин) могли действительно достигнуть весьма зрелого возраста.
♦ Жизненные ритуалы
Вхождение в жизнь отмечалось церемонией, которая обозначала принадлежность новорожденного к своей общине: это было крещение или обрезание.
Велись специальные реестры, которые позволяли в любой момент доказать, что этот акт имел место.
Брак являлся юридическим актом, который требовал согласия двух сторон. Женщине требовалось отцовское согласие, за исключением тех случаев, когда родители не выдали замуж свою дочь до достижения ею двадцати пяти лет. В соответствии с римским правом, невеста получала от отца приданое, равное ее доле в наследстве, а от мужа подарок — часть его имущества (от десятой части до половины), это называлось arras. За исключением зажиточных слоев населения, в которых браки согласовывались семьями, свобода выбирать себе супруга была очень большой; однако семьи всегда могли угрожать лишением наследства тем молодым людям, которые хотели пожениться без родительского согласия.
Обещание брака или сватовство (sponsalia) обязывало двух людей одного по отношению к другому (palabras defuturo). Но брак реально существовал лишь только тогда, когда жених и невеста лично обменялись обещаниями и кольцами, и когда они были ритуально покрыты фатой (veladosy casados). Церемония могла проходить где угодно, но присутствие свидетелей считалось необходимым. Чтобы ограничить тайные браки (и таким образом, возможность двоебрачия), общины приветствовали церемонии бракосочетания в храме и в присутствии представителей церкви. Церковь требовала, чтобы объявления об этом были опубликованы в течении трех воскресений подряд в приходе невесты, и чтобы затем взаимное согласие давалось в присутствии свидетелей (palabras depresente). За церемонией следовал праздник.
Обещания брака иногда означали начало супружеской жизни и без того, чтобы обе стороны приходили потом в церковь со свидетелями. Многие испанцы жили, таким образом, не в легальном браке, а в форме сожительства (barraganid) или в форме гражданского брака (mancebia). Если такой союз прерывался, любовница (manceba или barragana) имела право требовать финансовую компенсацию.
Брак мог быть нарушен и по требованию религиозных властей, это происходило в случаях и согласно процедурам, специфическим для каждой территории; в Кастилии, например, перед лицом закона брак мог считаться расторгнутым, если один из супругов уходил в монастырь, покидал супружеский дом на срок более трех лет, если супруги были близкими родственниками, по желанию обеих сторон, в случае измены или двоебрачия и т.д.
Испанцы Средних веков не имели страха перед смертью. За нею следовали похороны, которые представители каждой религии организовывали согласно своим ритуалам. Но она являлась также и юридическим актом, и сделанное завещание позволяло разделить имущество, оставляемое наследникам. Кроме религиозных служителей и некоторого числа бедняков, в похоронные кортежи включались плакальщицы; когда умершим был рыцарь, лошади несли его вооружение. Тела всегда хоронили, иногда в церквях у христиан, но большей частью на кладбищах; каждой религиозной общине принадлежало свое кладбище, у христиан около церквей, у евреев и мусульман за стенами города.