- Водички, - попросила Аля.
Судя по ощущениям, она давно не ела. А молоко... Еще пронесет с него, на голодный желудок-то... Эх, простоквашки бы...
Что она и сказала. Женщина ласково погладила ее по волосам.
- Сей же день поставлю сквашивать! К завтрему и готова будет. А пока сделай глоточек...
Опять сверкнули золото и рубины.
Аля послушно отпила воды с вином. Немного. Чтобы в голову сильно не ударило. И поглядела на женщину.
- Нянюшка, что со мной было? Помню плохо, как в тумане! Расскажи, а?
Женщина отвела глаза.
- Ты слабенькая еще совсем. Куда ж такое рассказывать!
- а вот если ты промолчишь - мне намного лучше будет, правда? - едва не завелась Аля. Но вовремя смирилась и сделала печальное лицо. - Расскажи. Пожалуйстааааааа....
Слезу выдавить не удалось. Но и так женщина опустила глаза и тихо заговорила:
- Ребеночка ты потеряла, золотко мое. Мальчик был.
Неизвестно, какой реакции она ожидала от Али, но девушка только опустила ресницы.
- Ясно. Еще что?
- Родильная горячка у тебя началась. И ты три дня провалялась. Докторус приходил, спустил тебе дурную кровь и дал прочищающее. Не помогло.
Аля сверкнула глазами. Вот еще б кому клизмы с кровопусканиями от родильной горячки помогали! Спасибо, хоть не загнулась!
- чтоб больше ко мне этот придурок и близко не подходил! Ноги вырву!
Няня аж задохнулась от такого заявления.
- Детка! Да как же можно! Его твой муж аж из Лавери прислал, когда узнал, что ты в тягости!
- небось, надеялся, что этот придурок меня и уморит, - проворчала Аля.
Но пока обвинять не спешила. Про средневековую медицину она была наслышана. Проходила мимо истории медицины. И честно говоря, была о ней не лучшего мнения. Но! Заблуждались в те времена вполне искренне. Хотя какая разница - угробят тебя с искренним осознанием своей правоты и непогрешимости - или без оного?
- Да что ты! - тут же подтвердила няня. - Докторус Крейби - один из самых лучших врачей в Лавери! Его услугами король не брезговал!
- Это проблемы короля. Отчего я потеряла ребенка?
Няня пожала плечами.
- Докторус Крейби сказал, что ты с лестницы упала.
- Вот как?
- Мы тебя нашли у лестницы. И крови было... я уж боялась, что ты не выживешь...
Няня всхлипнула и закрыла лицо передником.
- Не дождетесь, - проворчала себе под нос девушка. Няня не услышала и продолжила всхлипывать.
Аля внимательно разглядывала ее.
Невысокая, на вид лет шестидесяти. С усталым, но приятным лицом. На голове - что-то вроде... чепчика? Аля вообще-то их ни разу не видела, кроме как в фильмах, но подозревала, что это - оно и есть. Такая гнусная нашлепка на половину волос.
Платье - из серо-коричневой ткани, явно домотканое. Без рюшек и оборок. Передник грязный. Платье - тоже. На ногах... ноги не видно. Вообще. Платье волочится по полу, подметая его. Доисторический пылесос в действии?
Аля вздохнула и заговорила по возможности ласково:
- Нянюшка, мне нужна твоя помощь. Я жива. И хочу быть здоровой. А для этого мне нужно многое.
Пожилая женщина отняла передник от лица. Серые глаза ее сверкнули таким огнем, что Аля поняла - здесь есть один человек, которому она дорога так же, как отцу и матери в своем, родном мире. И эта женщина все для нее сделает.
Вообще все. Что бы она ни попросила.
А такого человека надо беречь и любить.
Пригодится.
Все эти мысли почти не отразились на лице девушки. Она невозмутимо улыбнулась и сказала:
- Я хочу попробовать встать. И мне надо вымыться.
- Да куда ж тебе вставать, ласточка?! Докторус сказал, что тебе еще десятинку* лежать надо!
Десятинка - десять дней, месяц - сорок дней, всего девять месяцев и три дня, которые не приходятся ни в один месяц, сильно зависят от фаз местной луны и именно на эти дни приходятся празднования нового года, прим. авт.
- Ничего, - пропыхтела Аля, решительно ерзая на кровати и не обращая внимания на боль внизу живота. - справлюсь. И мне нужно помыться!
- А мытье вообще вредно! Так и паст ер* Воплер говорит!
* Пастер - местный священник, прим. авт.
- вот пусть он и не моется, пока не завшивеет, - не выдержала Аля. И видя огорчение старой женщины, тут же изменила тон с решительного - на ноюще-просительный. - Нянюшка, ну помоги мне, пожалуйста...
Няня (как же ее зовут, блин!) вздохнула и покачала головой:
- Лилюшка, вредно ведь...
- Няаааанююууууушка!
- Хорошо. Полежи пока, пойду, прикажу воды согреть. А приду - помогу тебе встать. Хорошо?
Аля закивала головой.
Няня выплыла за дверь. Девушка проводила ее задумчивым взглядом и принялась разглядывать комнату. Розовая жуть никуда не делась. Увы. Но теперь Аля разглядела ее попристальнее. И готова была поклясться, что тряпки на стенах были шелком. На окнах висели шторы, да такие, какие в наше время стоили бы бешеных денег - Аля в этом разбиралась. Одна ее подруга подрабатывала шитьем - и читала Але целые лекции о проймах, вытачках, клиньях, прошивках, вышивке крестом и машинной вышивке, разных видах швов... перечислять можно много и долго. Но отличить ручную работу от машинной строчки Аля бралась даже на вид.
Девушка перевела взгляд на шкафы.
Розовая громадная жуть. И скажите, кто сейчас делает столики из мрамора? Его ж не сдвинуть, да и упадет - развалится. А кресла? Их что - из целиковой сосны вырубали?
Вообще было такое ощущение, что это не кресло, а сундук, к которому приколотили весьма неудобную спинку и обтянули все это дело тканью. Розовой. В страшноватых золотых розах размером с капусту.
Жуть!
Над головой мерно покачивался балдахин, из которого давно надо было выбить пыль. А то скоро и золотых роз видно не будет.
Аля таки собралась с духом - и перевела взгляд на кровать.