Нотная грамота начала систематизироваться в теоретических трудах, таких как «Arte musicae mensuratae» («Искусство музыкальных размеров»), где были разработаны вопросы музыкальных размеров, или «Summa artis rithmici» («Высшее ритмическое искусство»), где говорилось о музыкальном ритме. Оба этих исследования составили падуанцы, получившие образование в Университете, где музыка являлась одной из составных частей (quadrivium) наук, основывавшихся на познании чисел и мер. Ars nova породило музыкальную форму — мадригал, пользовавшийся в Венеции большим успехом. Мадригал представлял собой светское музыкальное произведение придворного назначения.
Венецианские музыканты несли свое искусство и в другие страны Европы, они находились в дружбе с фламандскими певцами, которых принимали каноники. В XV в. один из фламандских музыкантов, некий Альбертус Франсигена, являлся главой часовни Сан-Марко, тогда как Николас Фраджерио из Льежа был приглашен в собор Кьодджи. Венецианских музыкантов также приглашали к европейским дворам, в том числе тех, кто отличался на праздниках у патрициев по случаю приезда в Венецию знаменитых гостей. Небольшие ансамбли из «флейтистов и трубачей» исполняли танцевальные и свадебные мелодии. Однако праздничная атмосфера, царившая в Венеции, вызывала нарекания, и суровый Лоренцо Джустиниани, избранный патриархом, запретил в церквах своей епархии все песнопения, за исключением мотетов во славу Господа и блаженной Девы Марии.
IX
Частная и общественная жизнь
Одним из фундаментов прочности венецианских социальных институтов являлись семейные связи. В условиях «братского общества» все сыновья имели равные права на недвижимое имущество, которое оставалось неразделенным. Девушкам в качестве компенсации выдавалось приданое, становившееся их собственностью после свадьбы. Образованию государство уделяло мало внимания и оно было направлено на подготовку купцов и чиновников, а элита посещала Падуанский университет, где маститые профессора преподавали право и гуманитарные дисциплины. Государство регулярно вмешивалось в общественную жизнь, для того чтобы ограничивать расходы на украшения, драгоценности и туалеты во избежание расточительности, приводившей к кризисам.
Семья, женщины и дети
В Средние века венецианская аристократическая семья имела различные формы. Наиболее компактной являлась мононуклеарная семья, включавшая в себя родителей, их детей и иногда не состоявших в браке братьев и сестер, остававшихся в родном доме. Все единокровные родственники, носившие одно родовое имя, происходившие от общего предка, образовывали большую семью — «са». Кроме того, существовало промежуточное родство, когда мононуклеарная семья состояла из братьев, живших в одном доме по отдельности. Выраженное чувство солидарности, связывавшие кровнородственные группы, позволяло им объединяться в кланы.
В сохранившихся источниках — нормативных законодательных актах, административных, судебных и нотариальных документах — не встречается особо значимых сведений относительно разграничения степени родства между людьми. В этих документах чаще говорится о мужчинах, чем о женщинах, и больше — о состоятельных венецианцах, чем о тех, кому нечего было завещать; бедняки фигурировали лишь в судебных документах и больничных записях. Об имуществе женщин речь шла тогда, когда отец выделял дочери приданое, что свидетельствует об имущественных правах мужчин. Впрочем, удалось найти не лишенную интереса информацию о нравах, о брачных отношениях и об аристократических семьях. Так, в 1376 г. Большой совет рассматривал законопроект, предусматривавший «защиту чести Венецианского государства», согласно которому люди низкого происхождения не должны были допускаться на высочайшие ассамблеи. Кто же были эти люди, не вызывавшие уважения у правящих классов? Ими являлись незаконнорожденные сыновья, женатые на женщинах низкого положения. Это событие свидетельствует о таких общественных явлениях, как рождение добрачных детей с последующим вступлением их родителей в брак, о неравных браках, когда аристократы не боялись брать в жены женщин из низкого сословия. После принятия указанного выше закона для присутствия в совете требовалось иметь не только отца-аристократа, но и безупречную родословную со стороны матери, т. е. соискатели должны были происходить от законного брака между людьми из аристократического сословия. Закон поощрял браки среди представителей одного знатного рода. Общественная значимость аристократического статуса приводила к тому, что он учитывался также и в частных, личных отношениях, о чем свидетельствовал гуманист Франческо Барбаро в своем трактате «О делах супружеских» («De re uxoria»), написанном сразу же после его путешествия ко двору Медичи в 1415 г. Но, как справедливо отметил Чойнакский, этот закон не касался всей аристократии, поскольку представители родов Морозини, Дандоло, Бадоэр, Градениго не имели ни малейшей необходимости доказывать свое благородное происхождение по двум линиям. Громко звучавшие фамилии и принадлежность к «старым домам» надежно защищали их от любопытных дознавателей. В отличие от них, тем, кто получил дворянство недавно, следовало утвердиться, для чего, как правило, вступали в брак с представителями старых родов, чтобы приобщиться к ним.