«Весною 1191 года наступила, наконец, благоприятная погода; море сделалось спокойно, и войска с обеих сторон (т. е. Со стороны христиан, осаждавших Акру, и Саладина, нападавшего на них с тыла) пришли в движение. Саладин видел, как его полки друг за другом возвращались с зимних квартир; христиане также получили большую помощь; между прочими к ним явился и король Франции (Филипп II Август), которым они давно уже грозили нам; он приплыл в субботу, 20 апреля. Это был король высокого достоинства, весьма уважаемый и один из первых властителей франков; по своем прибытии, он взял на себя начальство над войском. Его сопровождало шесть кораблей, наполненных людьми и съестными припасами. С ним же был привезен огромный белый сокол, страшный на вид и редкий в этой породе; я никогда не видал более красивого. Король весьма любил этого сокола и много его ласкал; но однажды эта птица улетела с его руки прямо в город и была доставлена султану, напрасно король предлагал тысячу золотых за выкуп; ему отказали. Это обстоятельство причинило нам большую радость и казалось хорошим предзнаменованием. Несколько времени спустя, в христианскую армию прибыл граф Фландрский, по имени Филипп, один из могущественнейших государей Запада. С той эпохи, нападения начали делаться сильнее. Во вторник, когда султан находился еще в Карубе и Шафараме, на своих зимних квартирах, христиане приблизились к городу. Саладин поспешил со всеми своими силами для отвлечения их сил; после того, отправив свои полки по квартирам, он сам остановился на равнине в той палатке, где читал вечернюю молитву и отдыхал. Я был в эту минуту подле него. Вдруг объявляют ему, что неприятель возобновил приступ; тогда он поворотил свою армию назад, и оставил ее под оружием на всю ночь, проводя время вместе с нею. Но нападение не прекратилось, почему Саладин разместил свое войско по прежнему на холме Айадия, в виду города. На следующий день он поразил христиан, идя сам во главе храбрых. Неприятель же, видя такое рвение мусульман, побоялся быть окруженным в своих окопах и прекратил нападение на город.
Между тем гарнизон Акры (то есть мусульманский) пришел в плачевное состояние; враг не давал ему покоя и особенно старался о том, чтобы засыпать рвы; с этою целью он бросал туда все, что ему попадало под руку, даже трупы и всякую падаль; уверяют, что они кидали туда своих больных, прежде нежели те успевали умирать. Гарнизон, чтобы отражать неприятеля в столь различных случаях нападения, должен был разделиться на несколько отрядов; одни спускались во рвы, где они рубили трупы на куски, другие тащили крючьями обезображенные части и передавали их на руки третьим, которые уже бросали их в море; один отряд стоял при машинах, другой охранял укрепления. Как бы то ни было, гарнизону приходилось выносить всякого рода тяжести. Городские начальники беспрестанно писали нам жалобы на свои бедствия, которым, может быть, не было подобных и которые, казалось, превышали человеческую силу; но они подчинялись своей судьбе, в убеждении, что Аллах благосклонен к тем, которые терпят. Война не прекращалась ни днем, ни ночью. Христиане нападали на город, а султан на христиан; насколько христиане старались беспокоить осажденных, настолько и он тревожил их самих. При этом случае Саладин обнаружил необыкновенную твердость. Однажды к нему явился посланный от имени франков для переговоров, но он отвечал, что франки могут говорить сколько им угодно, он же не имеет им ничего сообщить. В таком положении было дело, когда прибыл король Англии[15].
Этот король был страшной силы, испытанного мужества и неукротимого характера; он составил себе большую славу своими прежними войнами, хотя и был ниже короля Франции и достоинством, и могуществом, но зато он был гораздо богаче и более опытен в воинском деле. Его флот состоял из 25 кораблей, наполненных воинами и съестными припасами. На своем пути он овладел островом Кипром. Он прибыл к Акре в субботу, 8 июня 1191 года.
Такое новое подкрепление вдохновило врагов великою радостью. Франки предались по этому поводу громким ликованиям и ночью зажгли огни. Последнее было сделано с целью устрашить нас: они хотели большим числом огней дать нам понятие о своей многочисленности. Христиане давно уже ожидали короля Англии; мы знали через перебежчиков, что они отложили окончательный приступ до его прибытия, – так высоко ценилось ими его искусство и отвага. Действительно, появление короля Англии произвело большое впечатление на мусульман; ими начали овладевать страх и боязнь. Но султан принял и этот удар с самоотвержением; он благоговейно подчинился воле Аллаха; и чего может бояться тот, кто возлагает на него свои надежды? Не следует ли человеку довольствоваться Аллахом, не обращая внимания на прочее?
15
Речь идет о Ричарде Львиное Сердце, но имя арабские писатели никогда не упоминают, называя его или королем Англии, или Англичанин.