Царь, окончательно убедившись, что убийца его сына перед ним, позвал своих везиров и сказал им: «Этот человек убил моего сына, я удостоверился в этом окончательно. Посоветуйте, как мне поступить с ним: убить его злой смертью или подвергнуть пыткам и страшным мучениям? Говорите, я слушаю вас». Один из везиров предложил разрезать Сайф ал-Мулука на куски, другой сказал, что лучше будет отрезать по куску ежедневно, третий просил сначала отрубить ему пальцы, четвертый предложил четвертовать, пятый уговаривал посадить царевича на кол. Словом, каждый из везиров предлагал какой-нибудь способ казни. А у Голубого царя был старый сановник, искушенный в мирских делах и опытный в житейских премудростях. «О царь, — сказал ему сановник, — я тоже дам тебе один совет, можешь прислушаться к нему, а можешь оставить без внимания». А этот сановник был советником царя в важнейших делах государства и старшим из его везиров, и царь всегда считался с его мнением, следовал его совету и никогда не противился его желаниям. Царь приказал ему говорить. Старик встал, поцеловал перед царем землю и сказал: «О великий царь нашего времени, если я откровенно изложу свое мнение по этому делу, последуешь ли ты моему совету и пощадишь ли меня?» — «Изложи свое мнение, я обещаю тебе пощаду», — сказал царь.
«О царь, — сказал сановник, — если ты убьешь этого человека и не послушаешь моего совета, то пожалеешь об этом. Ведь он твой пленник и в твоей власти убить его в любое время и любым способом. Повремени немного, ибо твой пленник прибыл в сад Ирама, чтобы получить согласие на брак с Бадиат ал-Джамал, дочерью царя Шахйала. Женившись на ней, он станет одним из его ближайших родичей; твои слуги схватили его в саду царя Шахйала, и, если ты убьешь его, царь захочет отомстить за него, станет твоим врагом, соберет свои войска и нападет на нас, и ты не в силах будешь противостоять ему». Царь поразмыслил над его советом, послушался сановника и отправил пленного царевича в темницу.
Вот что произошло с Сайф ал-Мулуком.
Тем временем бабушка Бадиат ал-Джамал встретилась со своим сыном Шахйалом и уговорила его согласиться на брак его дочери. Старуха послала за Сайф ал-Мулуком, служанка долго искала его, но не могла найти.
Она вернулась в шатер и сказала, что царевича нет в саду. Тогда она послала за невольницами, которые работали в саду, и те сказали, что, когда Сайф ал-Мулук сидел под деревом, к нему явились пятеро слуг Голубого царя, некоторое время они говорили с ним, затем схватили его и улетели. Услышав слова невольниц, старая госпожа, бабушка Бадиат ал-Джамал, сильно разгневалась, вскочила на ноги и крикнула, обращаясь к своему сыну, царю Шахйалу: «Какой же ты царь, если люди Голубого царя свободно проникают в наши владения, похищают нашего гостя и целыми и невредимыми возвращаются к себе? Пока ты жив, никто не должен оскорблять нас!» — «Матушка, — сказал царь Шахйал, — этот человек убил сына Голубого царя, а Голубой царь — джинн, и по воле Аллаха Сайф ал-Мулук попался в его руки. Как же я могу пойти к своему родичу и заступиться за человека?!» — «Ты сейчас же пойдешь к нему и потребуешь возвратить нашего гостя, — приказала старая госпожа, — если он жив, освободи и доставь то сюда, если же нет, то схвати Голубого царя, его детей, жен и всех близких и приведи сюда, а я собственными руками убью их всех. Если ты этого не сделаешь, я прокляну тебя, и да будет тебе отравой молоко и пища, которыми я вскормила тебя!»
Царю Шахйалу волей-неволей пришлось встать и приказать своим войскам готовиться к походу. Этот поход он предпринял ради матери и из уважения к ее любимице, и все это было предписано предвечной судьбой. Шахйал повел свое войско и двигался до тех пор, пока не достиг владений Голубого царя. Войска бросились в бой, и Голубой царь потерпел поражение. Воины Шахйала захватили в плен самого царя, его сыновей от мала до велика, сановников и вельмож, связали их по рукам и ногам и привели к царю Шахйалу. «Где Сайф ал-Мулук, о Голубой царь? — спросил Шахйал. — Хотя он и человек, но он мой гость». Голубой царь ответил: «О Шахйал, и ты и я родом из джиннов, как же ты мог заступиться за существо из рода человеческого, притом за того, кто погубил моего сына, мое сердце, свет моих очей и покой моей души? Как ты мог погубить ради какого-то человечка тысячи джиннов?» — «Замолчи, — приказал царь Шахйал, — и если он жив, доставь его ко мне, и я освобожу тебя и всех твоих людей, а если ты убил его, то я велю казнить тебя вместе с твоими детьми». — «Разве он для тебя дороже моего сына?» — воскликнул Голубой царь. Шахйал, посмотрев на него, сказал: «Твой сын был жесток и несправедлив. Он похищал детей ни в чем не повинных людей, хватал царских дочерей и заключал их в глубокие подземелья и недоступные крепости», — «Твой царевич жив и находится у меня, — сказал Голубой царь, — так и быть, помири нас с ним».