Никто не мог бы описать, как разгневался и ужасался царь, увидев, что на ложе лежит его везир. В гневе царь хотел тут же прикончить его своим мечом. Но он помедлил, опустив голову и раздумывая. Затем, обратившись к жене, он воскликнул: «Этот негодный проник сюда только ради тебя, потому что, если бы ты не позволила ему, он не осмелился бы войти в этот запретный покой». Услышав эти слова, царица ужаснулась еще больше, чем царь, лишилась дара речи и не смогла вымолвить ни слова. В это время юноша пробудился от пьяного сна и увидел перед собой разгневанного царя, глаза которого горели огнем негодования. Он вскочил на ноги, упал ниц перед царем, не в силах вымолвить ни словечка. А царь, задыхаясь от гнева, воскликнул: «О предатель, как ты осмелился войти в гарем и лечь на мое ложе?»
Везир, теряя рассудок от страха, не осмеливался встать. Тогда царь приказал заключить юношу в одно из помещений дворца, а в другое помещение запереть царицу.
Утром царь воссел на престол, дабы вершить правосудие, позвал к себе старшего везира и сообщил ему о том, что совершил хранитель казны.
«Я боюсь, что он совратил мою жену и между ними была недостойная связь», — сказал царь везиру. «Да продлит Аллах жизнь нашего государя, — ответил везир, — этот юноша, которого ты так возвысил, воистину порождение греха, он вор и сын вора. Кто заподозрит его, тот не ошибется: ведь кто пригреет змею в своем доме, тот непременно будет ужален ею. Я убежден, что царица не могла согрешить и невиновна в преступлении этого негодного. Несправедливо подозревать царицу в чем-либо, ибо в течение ее совместной жизни с царем она ни разу не давала повода для подозрений. Она — образец, для всех женщин нашего времени как по величавости и воспитанности, так и по целомудрию и благочестию. Если государь позволит, я пойду к ней и, вероятно, выясню истину, а затем приду и все расскажу царю, прежде чем ты накажешь царицу».
Царь согласился с мнением везира, велел ему пойти к царице и поговорить с ней. Войдя к царице, везир сказал ей: «Я пришел по поручению моего господина. Царица должна сказать мне всю правду о юноше и объяснить, каким образом он проник в гарем. Я поручился в том, что царица не виновата и честь ее не запятнана». — «Я ничего не знаю», — ответила царица и поклялась самыми страшными клятвами в своей невиновности. Она призвала Аллаха в свидетели, ударяя себя по лицу от стыда и позора. Везир убедился, что честь царицы не запятнана и что царь несправедливо обвиняет ее, так как ей ничего не известно о том, как все это произошло. Он сказал: «Я хочу подсказать тебе средство, с помощью которого ты сможешь спастись». — «Что это за средство?» — спросила она.
«Когда царь позовет тебя, — сказал везир, — поклянись, что будешь говорить правду, а потом скажи: „Этот юноша как-то увидел меня в беседке и послал письмо, в котором объяснялся в страстной любви. Он писал мне, что если я удовлетворю его желание и полюблю его, то он подарит мне жемчужное ожерелье, подобного которому нет в целом мире. Я ответила ему отказом, и тогда он известил меня, что проникнет в мою спальню в пьяном виде, не держась на ногах и шатаясь, и ляжет на царское ложе. Тогда его убьют, но моя честь также будет запятнана и я буду опозорена“. Если ты скажешь эти слова, то царь убедится в твоей невиновности и будет наказан только юноша. Я хочу помочь тебе и спасти от обвинения».
Царица обещала поступить так, как говорил ей везир.
Везир, вернувшись к царю, доложил: «В случившемся виновен только этот негодный, который заслуживает самого жестокого наказания. Что же касается царицы, то она чиста от всяких подозрений. Я расспросил ее обо тем, внимательно обдумал ее ответы, следил за ее движениями, когда она молчала, и не нашел ничего подозрительного. Во всем виновен лишь твой новый везир, отомсти же ему самым жестоким образом за его предательство, чтобы это послужило уроком для других. Ведь он надругался над твоими благодеяниями! Сколько добра ты сделал ему, а за все это он отплатил тебе предательством! Как говорит пословица, от гнилого корня ничего не вырастет, кроме зла».
Услышав эти слова, царь еще больше разгневался. Он велел привести везира — хранителя казны. Когда юноша предстал перед ним, он крикнул: «Ах ты негодный злодей, я оказал тебе столько милостей и благодеяний, сделал тебя хранителем государственной казны, возвысил над другими вельможами, а ты надругался над всеми моими благодеяниями и отплатил мне черной неблагодарностью; ты осмелился обесчестить меня и дошел до того, что проник в спальню царицы, осквернил ее и опозорил меня!»