III. Как вышесказанный монах открыл видение, которое ему явилось
После всего этого [еще] охотнее посещала его благочестивая заботливость монахов; [еще] убедительнее просили его, чтобы он сообщил ради возвышения души, что с ним случилось во сне и что ему привиделось, поняв по очевидным признакам, что многое было ему открыто, ибо слышали накануне слова его при пробуждении и видели слезы его неиссякающие. После того как он некоторое время отказывался это сделать, а они усиленно настаивали на своей просьбе, он рассказал им то, что изложено ниже, с непрерывно текущими слезами и голосом, часто срывающимся от плача.
– Когда я, – сказал он, – как вы видели, изнемогая от тяжкой продолжительной болезни и восхваляя Господа устами и разумом, благодаря Его за то, что он меня, слугу недостойного, соблаговолил наказать отеческими ударами, начал я, отложивши всякую надежду на возвращение здоровья, приготовлять себя, как мог, к тому, чтобы возможно меньшее время претерпевать превратности в будущей жизни, так как мне предстояло быть отозванным из тела. В то время когда я прилежно размышлял об этом, впал я во искушение, так что просил Господа соблаговолить открыть мне каким-либо образом, какова природа будущей жизни, каково состояние бестелесных душ после смерти, дабы, познав, я яснее различал, на что надеяться мне, скоро, как я думал, долженствующему умереть, и чего мне бояться, чтобы я благодаря этому совершенствовался в любви к Богу, пока плаваю в [волнах] этой переменчивой жизни. Стремясь удовлетворить неотступному своему желанию, я призывал то Господа, Спасителя мира, то Мать Его, Пресвятую Деву4, то всех избранников Божьих, в особенности же надеялся добиться исполнения благочестивой просьбы благодаря предстательству всемилостивейшего и святого исповедника, Николая5.
И вот однажды ночью, перед самым началом Четырехдесятницы, которую мы только что пережили, предстал передо мною во сне некий муж, достопочтенный и весьма прекрасный, который со сладчайшими словами так ко мне приступил: «О, – сказал он, – сыне дражайший! велико твое благочестие в молитве и велико постоянство в желании твоем. Не может оказаться бессильным перед милосердием Искупителя столь неуклонное усердие мольбы твоей. Однако же до времени успокой душу и с преданностью прилежи к молитве, ибо вскоре, без сомнения, добьешься исполнения благочестивого желания». И вслед за сими словами образ говорившего исчез вместе со сном.
IV. Как этот монах, поклоняясь Кресту Господню, увидел оный окровавленным
Проснувшись, я крепко сохранил в душе видение, а по истечении шестинедельного срока, когда в ночь на день Тайной Вечери я поднялся к заутрене и, как помните, принял от вас поучение, я тут же почувствовал, как вливается в меня такая душевная сладость, что на следующий день я беспрестанно проливал сладостные слезы, которые вы видели собственными глазами. Затем, в остальную часть ночи, т. е. ночи на Страстную Пятницу, когда уже наступало время вставать к заутрене, я погрузился в спокойный сон. Тогда услышал я голос, не знаю, от кого исходивший: «Встань, – говорил он, – и, войдя в моленную, подойди к алтарю, предназначенному для поклонения св. Лаврентию6, и позади этого алтаря найдешь крест, которому братия обыкновенно поклоняется в день Великой Пятницы, ибо, если ты так не поступишь, то ничего не сумеешь совершить на следующий день; а предстоит тебе дорога дальняя. И преданный воспоминанию Спасителя, преклонясь перед сим крестом, принеси в жертву сердце свое смиренное и сокрушенное и знай наверное, что будет принята Господом жертва благочестия, от туков коей получишь с избытком».
Тогда, стряхнув сон, проснулся я и, казалось мне, пошел вместе с братьями к заутрене. Когда братия приступила к службе, повстречался мне в дверях церкви некий старец, одетый в белые одежды, который был одним из тех, от которых я прошлой ночью принял наставление, вместе с которыми, пригласив его обычным знаком к преподанию мне наставления, я вошел в капитул, и, став достойным обета, вернулся с ним моленную. Тогда, пройдя один к алтарю, указанному мне в сновидении, снял я обувь и, [предварительно] преклонив колени, направился к месту, где, как сказано, я должен был найти крест Спасителя. Нашел я его согласно предсказанию и тотчас же, весь в слезах и распростершись всем телом на земле, усердно помолился ему. Затем, обняв Лик и целуя его в уста и очи, чувствую я, как на лоб мне тихо падают какие-то капли, и, прикоснувшись пальцем [ко лбу], узнал по цвету кровь; вслед затем я увидел, что из бедра Распятого кровь сочится так же, как из жилы человека, вскрытой флеботомом7. Взял я на руку не знаю сколько падавших капель и благочестиво смочил ими глаза, уши и ноздри; наконец – не знаю, согрешил ли я этим, – я с сердечным желанием проглотил одну каплю оной крови; остальную же часть [крови], которую я принял на ладонь, я решил сохранить.
4
Св. Эгвин еще в 703 г. по обету посвятил будущую свою обитель Пресвятой Деве [Cron. a. Ev. a 703].
6
Св. Лаврентий занимал мысли местных монахов, т. к. только что закончилась борьба за возвращение монастырю посвященной ему часовни, «которую аббат прежде отдал, несмотря на наше возражения, некоему своему клирику, Гилберту» (Chronicon abbatiae de Evesham. a. 1195).