XI. О третьем месте приятном и о видении Бога
Между тем, преодолев довольно долгий путь, во время коего веселость местности вокруг нас все возрастала, увидел я вдалеке стену хрустальную, вышина которой не могла быть окинута взором, а меру длины нельзя было определить. Когда мы приблизились к ней, увидел я врата, изнутри освещенные лучезарнейшим светом, а вход в них был открыт и прегражден только одним крестом. Подходило туда толпами множество живших ближе других и желавших войти; но крест посреди ворот то, возносясь кверху, раскрывал перед вступающими широкий проход, то, вновь устремляясь вниз, преграждал вход алчущим. Не хватает у меня умения выразить, сколь радостно входили допущенные и сколь почтительно останавливались исключенные, вновь ожидая поднятия креста. Остановился на некоторое время и руководитель мой вместе со мною; но едва мы приблизились, крест возносится, и широко открывается путь для входа; спутник вступает свободно; следую и я за ним, но вдруг крест спускается на наши руки и отделяет меня от сообщества вождя моего. Видя сие и чрезмерно испугавшись, услышал я такое увещание моего руководителя: «Не бойся, – сказал он, – имей только веру в Господа и входи спокойно». И как только вернулась ко мне уверенность, крест дал мне проход, и я вошел. Но пусть никто не спрашивает меня о том, какой непомерный блеск сияния, какая благодать света наполняла все внутри: этого ни словами выразить, ни мыслью объять я не в силах. Лучезарность эта нежная и сверкающая так восхищала созерцающего ее, так возносила его неизмеримостью блеска своего над самим собой, что ничто, думается мне, не могло сравниться с нею из всего виденного мною дотоле. Ибо лучезарность эта, хотя и непомерная, не ослепляла взора созерцающего, но скорее обостряла его. Тому же, кто глядел вниз [т. е. прямо перед собой] не бросалось в глаза ничего, кроме света и стены, как сказано, хрустальной. От подножия ее и до верхнего края были расположены ступени дивной красоты, по коим восходили рати ликующих18, как только бывали пропущены через ворота. Не чувствовали восходящие никакой усталости, никакой трудности, и при восхождении не было ни малой задержки, ибо всегда по верхним ступеням проходили быстрее, чем по нижним. Возведя же взоры горе, узрел я на престоле Славы восседающего Господа и Спасителя нашего во образе человеческом, а вокруг Него восходящих и с благодарениями поклонявшихся ему духов пятисот, как казалось мне, или семисот блаженных, которые только что по указанному пути поднялись к месту престольному.
Однако я с достоверностью знаю, что это виденное мною место не было тем небом из небес, где явится Бог богов в Сионе таким, каков Он в величестве Своем. Но оттуда без всякого затруднения и промедления поднимаются к оному небу, осчастливленному вечным созерцанием Божества. Но и в этом видении принял я душою столько ликования и радости, столько веселия и восторга, что все, что может быть описано искусством человеческим, будет меньше радости сердца моего, которую обрел я там.
XII. Как оный монах был возвращен в тело