Средневековый роман и повесть

Монарху стремя подержать.
Услуг подобных избежать
Король галантный не преминул,
Поспешно сам седло покинул.
Сказала дама: «Государь —
Здесь гость желанный, как и встарь.
Наш замок удостойте чести
Вы, государь, и с вами вместе
Мессир Гавэйн, племянник ваш,[34]
Владений ваших верный страж».
Красавице король ответил:
«Да будет неизменно светел
Ваш, госпожа, прекрасный лик,
Чей свет я только что постиг.
Дай бог, чтобы осталось цело
Прекрасное такое тело».
Он праздника не омрачил,
В объятья даму заключил
По предписаньям этикета,
И дама оценила это.
И продолжались торжества.
Что делать! Все мои слова
В подобных случаях бледнеют
И, недостойные, тускнеют.
Повествованье жаль бросать.
Я постараюсь описать
Благоразумным в назиданье
Не просто встречу, — нет, свиданье
(Все краски в мире мне нужны), —
Свиданье солнца и луны.
Повествованью не прерваться.
Достоин солнцем называться
Тот, кто над рыцарством царит,
Чистейшим пламенем горит.
Я продолжаю, как умею.
Гавэйна я в виду имею.
Он солнцем рыцарству светил,
Все добродетели вместил.
Всю землю солнце освещает,
Святую правду возвещает.
И полуночница луна
От солнца не удалена.
Однажды солнцем восхитилась
И тем же светом засветилась,
Согрелась, если не зажглась.
Луна Люнеттою звалась.[35]
Красивая девица эта,
Темноволосая Люнетта,[36]
Была любезна и умна,
И без труда к себе она
Гавэйна вмиг расположила.
Гавэйна с ней судьба сдружила.
И, не сводя с девицы глаз,
Он выслушал ее рассказ,
Правдивый с самого начала.
Разумница не умолчала
О том, как с помощью кольца
Отчаянного храбреца
От лютой гибели спасала.
Все достоверно описала:
И как задумала, и как
Ускорила счастливый брак,
Значенья не придав помехам.
Гавэйн смеялся громким смехом.
Ему понравился рассказ.
«На все готов я ради вас, —
Он молвил, — если вы не против,
Гавэйна к службе приохотив,
Считайте рыцарем своим
Того, кто был непобедим,
Как я считаю вас моею.
Помыслить о других не смею».
Разумница благодарит.
«Спасибо, сударь», — говорит.
Одну из всех избрать не просто,
Когда прелестниц девяносто.
Ничуть не меньше было там
Предупредительнейших дам
Знатнейшего происхожденья,
И все сулили наслажденье.
Одну Гавэйн своей назвал,
Гавэйн других не целовал.
Он всем одну предпочитает
И с нею время коротает,
Покуда в замке пир горой
И в первый день, и во второй.
Уже кончается седмица,
Но разве можно утомиться,
Когда нельзя не пировать?
Сумела всех очаровать
Очаровательная дама,
Хотя сказать я должен прямо:
Напрасно в них кипела кровь.
Любезность — это не любовь.
Однако время распрощаться
И восвояси возвращаться.
В гостях годами не живут.
Король и рыцари зовут
С собой Ивэйна в путь обратный,
Его прельщая жизнью ратной.
«Неужто, сударь, вы из тех,
Кто слишком падок до утех, —
Гавэйн промолвил, — кто женился
И раздобрел и обленился?
И вы — супруг, и вы — сеньор!
Не что иное, как позор
В покое брачном затвориться!
Сама небесная царица
Подобных рыцарей стыдит.
Блаженство, сударь, вам вредит.
Вам рыцарствовать недосужно?
Нет, совершенствоваться нужно,
Красавицу завоевав.
Скажите, разве я не прав?
На помощь разум призовите
И недоуздок ваш порвите!
Проститься лучше вам с женой
И снова странствовать со мной.
Свою же славу защищайте!
Турниры, друг мой, посещайте!
Силен в науке боевой
Тот, кто рискует головой.
Слывет изнеженность виною.
Вам надлежит любой ценою
Себя в турнирах закалить,
Чтоб слишком нежным не прослыть.
Былую приумножьте славу!
Затеем бранную забаву,
Потешим смелые сердца!
Останьтесь нашим до конца!
Извольте внять предупрежденью:
Вредит привычка наслажденью.
Мой друг, в придачу к торжествам
Разлука — вот что нужно вам.
Подобный опыт пригодится,
Чтобы полнее насладиться.
Рассудок здравый говорит:
Тем жарче дерево горит,
Чем долее не разгоралось
И сохранить себя старалось.
Гораздо жарче будет впредь
Любовь законная гореть,
Когда разумный срок промчится.
Советую вам разлучиться!
Друг-рыцарь! Я не стану лгать:
Любовь свою превозмогать,
Как вам, пришлось бы мне с тоскою,
Когда красавицей такою
Мне довелось бы обладать.
Красавиц трудно покидать.
Господь — свидетель! Может статься,
В безумье легче мне скитаться.
Но лучше рыцарь-сумасброд,
Чем проповедник жалкий тот,
Который сразу нарушает
Все то, что сам провозглашает».
Гавэйн Ивэйна пристыдил
И наконец-то победил.
Готов наш рыцарь согласиться.
Он только хочет отпроситься
Перед отъездом у жены,
Как поступать мужья должны.
Волнение превозмогая,
Ивэйн промолвил: «Дорогая!
Вы — жизнь моя, моя душа.
Ни в чем пред вами не греша,
Рискуя честью поплатиться,
Я вынужден к вам обратиться!»
«Извольте, сударь, продолжать!
Не смею вам я возражать,
Похвальны ваши устремленья».
И просит рыцарь позволенья
Уехать на короткий срок,
Тогда бы доказать он мог
На всяком рыцарском турнире,
Кто самый лучший рыцарь в мире.
Честь нужно рыцарю хранить.
Иначе неженкой дразнить
Начнут счастливого супруга,
Как жертву вечного досуга.
Сказала дама: «Так и быть!
Но вас могу я разлюбить.
Когда вы в срок не возвратитесь,
Навек со мной вы распроститесь.
Вы поняли меня? Так вот:
В распоряженье вашем год.
Во избежание обмана
Ко дню Святого Иоанна[37]
Седмицу присовокупим
И клятвой договор скрепим.
Год проведу я в ожиданье.
Однако, сударь, опозданье
(Я говорю в последний раз)
Моей любви лишает вас».
Ивэйна скорбь одолевает.
Наш рыцарь слезы проливает.
Вздыхает он: «Ужасный срок!
Как жаль, что я не голубок.
Я прилетал бы то и дело,
Тогда бы сердце не болело.
Нельзя мне в небесах летать,
О крыльях можно лишь мечтать.
Извилисты пути мирские.
Бог весть, опасности какие
В дороге могут угрожать.
Скитальца могут задержать
Болезнь, ранение, леченье,
Безжалостное заключенье
В жестоком вражеском плену.
К вам в сердце я не загляну,
Но где же ваше состраданье?
И это — просто опозданье?»
Сказала дама: «В добрый час!
Могу заверить, сударь, вас:
Невзгоды бог предотвращает.
Влюбленных, тех, кто обещает
И обещание хранит,
В дороге бог оборонит.
Свои сомнения уймите!
Кольцо мое с собой возьмите!
Не забывайте обо мне
И победите на войне!
Кто не забыл своей супруги,
Тот не нуждается в кольчуге.
Кто дышит верностью одной,
Тот сам железный, сам стальной.
Какой там плен, какая рана!
Любовь — надежная охрана!»
Ивэйн в слезах простился с ней.
Пора садиться на коней.
Попробуйте не разрыдаться!
Не может больше дожидаться
Столь снисходительный король.
Рассказ мне причиняет боль,
Как будто сам я, повествуя,
Вкушаю горечь поцелуя,
Когда к непрошеным слезам
Примешан гибельный бальзам.