О, сжалься! Боль ее уймиИ смилуйся над ней, всевышний!..Но вечно плакать ‑ труд излишний.Коль хочешь вовремя спастись,Без хитрости не обойтись.Порою хитрость ‑ та же сила…И вот схитрить она решила:«Сын просит дать ему коня?Что ж, он получит от меняКоня ‑ то бишь, слепую клячуИ шутовской наряд в придачу,А в одеянье дуракаУзнает он навернякаТолпы насмешки и побои:Мол, коли шут ‑ не лезь в герои!..И ненаглядный мальчик мойСам в страхе кинется домой…»Так поступить она решилаИ в тот же вечер сыну сшилаИз мешковины балахон,Подобье неких панталонИ туфли из телячьей кожи,Что и на туфли не похожи,Да с погремушками колпак,Что скажешь? ‑ вылитый дурак!..В путь уходил он на рассвете.«О мой единственный на свете,Сказала мать, прильнув к нему,В дороге трудно одному,Но с темными людьми не знайся,Коварных бродов опасайся,Друзей фальшивых избегай,А добрым людям помогай.Коль старца мудрого ты встретишь,Его с почтеньем поприветишь,Он верный даст тебе совет.Внемли: в упрямстве толку нет!А вспыхнет девичье сердечко,Возьми заветное колечко,Но обижать ее не смей.Не оскверни души своейПоступком, помыслом греховным.Бог не простит таких грехов нам.И навсегда запомни, сын:Похитил гордый ЛеелинДва княжества твоих великих.Виновен он в бесчинствах диких:Убит отважный Туркентальс,{174}Горит Валезия, Норгальс{175}Войсками вражьими захвачен.Сей счет кровавый не оплачен,И в рабстве стонет твой народПод гнетом пришлых воевод!..»Воскликнул мальчик, не робея:«Копьем своим клянусь тебе яВрагу пощады не давать,Коль доведется воевать!..»Едва за дымкою туманаОн скрылся хмурым этим днем,Как в материнском сердце ранаСмертельным вспыхнула огнем.И, словно в сердце сталь вонзая,Ее пронзила боль сквозная,В груди дыханье заперла.И Герцелойда умерла,Страдая без родного чада.Любовь спасла ее от ада.И пусть посмертная хвалаСей образ светлый окружаетИ Герцелойду провожаетНаш вздох: «Ты матерью была!..». .А мальчик, волею небес,Въезжает в Бразельянский лес.{176}Он у ручья остановился,Который черной змейкой вился.Не то что конь ‑ петух и тотТакой ручей перешагнет.Но мальчик слыхивал, что в водуОпасно лезть, не зная броду.Иль не наказывала матьКоварных бродов избегать,Притом воды страшиться мутной?И вот, усталый, бесприютный,Весь день наш бедный дуралейИскал водицы посветлей,Покуда не увидел мелиИ снова устремился к цели,Как вдруг на правом берегуШатер приметил на лугу,Богатым бархатом обшитыйДа кожаным чехлом покрытый,Чтоб дождь сквозь крышу не проник…Наш мальчик скачет напрямикК шатру, где сладко, как богиня,Спала младая герцогиняНеобычайной красоты.Сон обвевал ее черты,Но и во сне была онаАмуром вооружена:Пылают знойные ланиты,Уста ее полуоткрыты,А зубки дивной белизны,Как из жемчужин созданы.(Ешутой{177} герцогиню звали…)Меня, увы, не целовалиСтоль бесподобные уста,О чем тужу я неспроста…Сползло соболье покрывалоИ перси чуть приоткрывало.Тут на ее руке кольцоУвидел юный наш скиталецИ ухватил ее за палец,Припомнив матери словцоНасчет заветного колечка.Ну, что за глупая овечка!..Немалый вышел перепуг,Когда она, очнувшись вдруг,Узрела возмущенным взглядомСего юнца с собою рядом.«Позвольте! Кто вы и откуда?!Немедля прочь! Иль будет худо!Гляжу, да вы и впрямь наглец!Кто дал вам право, наконец,Врываться к благородной даме?!Да понимаете ль вы сами,Что вы попали не туда?..»Но глупый мальчик ‑ вот беда!Не говоря дурного слова,Над нею наклонился снова,Ее в уста поцеловал,С ее руки кольцо сорвалИ вдруг промолвил громогласно:«Как быть? Я голоден ужасно!..»«Ах, не меня ль вы съесть хотите?У вас на это хватит прыти,Смеясь, воскликнула она.Но если вы не привереда,У нас осталось от обедаНемного хлеба и винаИ жареные куропатки…Мы здесь, в лесу, живем в достатке.Прошу вас оказать мне честь…»И тут наш мальчик начал есть!..Он ел так смачно, пил так жадно,Проголодался он изрядно,За кубком кубок осушалИ уходить не поспешал.Хозяйка молвила в смущенье:«Благодарю за посещенье,Однако знайте, милый друг,Вот‑вот вернется мой супругОрилус де Лаландер{178} смелый,И коль вам жизнь не надоела,Прошу кольцо мое вернутьИ поскорей собраться в путь».Мальчишка дерзко рассмеялся:«Вот уж кого не испугался!Но если тень падет на вас,Готов я скрыться хоть сейчас!..»И он отвесил ей поклонИ с драгоценною добычейБез дозволенья вышел вон(Нарушив рыцарский обычай).. .Домой спешит Орилус важный,Закончив ратные труды.Вдруг незнакомые следыНа мураве он видит влажной…В шатер вбегает к герцогине,Кричит Орилус: «Черт возьми!Клянусь, что нового ami{179}Вы тайно привечали ныне!О, сколь жестоко я наказан,Хоть всей душой был к вам привязан,Но, благородства не ценя,Вы опозорили меня!О, я с ума сойду от боли!Мне ль выступать в постыдной ролиОбманутого дурака?!Нет! Пусть скорей моя рукаПо воле господа отсохнет,Чем месть в груди моей заглохнет!..»Она промолвила в ответ:«Сколь горько слышать сей навет!Всему виной ‑ ваш нрав горячий!..Какой‑то дурень, шут бродячий,В наряде явно шутовском,Ко мне в шатер проник тайкомИ, не сказавши ни словечка,Сорвал с руки моей колечко.Затем, немного закусив,Сбежал виновник злоключеньяВ своем дурацком облаченье.Не скрою: мальчик был красивИ статен, бог его помилуй…»Воскликнул герцог с новой силой:«Мне все понятно наконец!Вскружил вам голову юнец!Мое вы осквернили ложе!..»Она промолвила: «О боже!Ужель бродячему шутуСвою отдам я чистоту?». .. .И герцог молвил герцогине:«Вы преисполнены гордыни,Но вашу спесь я поубавлю,От воздыхателей избавлю,И жить вы будете в беде,На черством хлебе и воде!Забыв любовные объятья,Носите нищенские платья.И в виде нищенки убогойВы на кобыле хромоногойПоскачете за мною вслед!И вам домой возврата нет,Пока непрошеному гостюЯ не пересчитаю кости!..»Благоразумию назло,Он изрубил мечом седло,Что в дни счастливые, бывало,Коня Ешуты украшало…И герцог рек: «Теперь ‑ в погоню!Я нечестивца урезоню!Будь человек он иль дракон,Зверь с огнедышащею пастью,Я разорву его на части!»Что ж. Слово герцога ‑ закон…И тут жена как зарыдает!Не за себя она страдает;Ей не себя ‑ супруга жаль.Ей тяжела его печаль.Все претерпеть она готоваИ даже рада умереть,Чтоб ревностью жестокой впредьНе мучить мужа дорогого!..(И я с Ешуты грех снимаю,Хотя прекрасно понимаю,Что гнев всех женщин призовуНа бедную свою главу.)Меж тем, не зная ни о чем,Герой спешит своим путем.Кого в дороге он ни встретит,С почтеньем юноша приветит:«Моя возлюбленная матьМне так велела поступать!..»В своем неведенье счастливомОн скачет над крутым обрывом.Вдруг женский голос слышит он.Не голос, нет! Протяжный стон,Вопль ужаса невероятный,Плач о потере безвозвратной…Сигуна{180} ‑ то она была,Полубезумная, рвалаСвои распущенные косы…Здесь содрогнулись бы утесы:В ее объятьях труп лежал.А безутешный голос звал:«Мой князь! Мой Шионатуландер!{181}Свою Сигуну ты забыл!..»«Кто друга вашего убил?»«Орилус! Герцог де Лаландер!..»Он молвил: «Да хранит вас бог!Но чем, скажите, я бы могПомочь ужаснейшему горю?Хотите, я коня пришпорюИ, где б то ни было, найдуТого, кто вам принес беду,Чтоб с ним сразиться в поединке?Не мне ль приказывала матьВ несчастье людям помогатьИ чутким быть к любой слезинке?..». .Она сказала: «Мальчик мой,Сколь дорог мне твой нрав прямой!В себе соединяешь тыВсю кротость детской добротыС порывами бойца святыми!Так назови свое мне имя,Чтоб пожелать тебе удачи!..»На это юноша сказал:«Bon fils, cher fils, beau fils»… ИначеМеня никто не называл».Сигуна сразу поняла,Кого судьба к ней привела:То имя было ей знакомо…И все же наступает срок,Чтобы с последующих строкГорой наш звался по‑иному…«Твое прозванье ‑ Парцифаль!{182}Оно в веках тебя прославит:Насквозь врага пронзает сталь,Насквозь любовь сердца буравит.Узнай, потомок королей,Что сердце матери твоейЛюбовь к тебе избороздила.Ах, так судьба определила,Чтобы родитель твой ‑ корольПринес отчаянье и больЕе душе, безмерно кроткой.Без хвастовства тебе скажу:Была мне Герцелойда теткой…Отец твой ‑ родом из Анжу,Мать ‑ валезийская испанка