В Элегансе нарастала напряженность…
В это утро Норм настоял на том, чтобы Уайет отправился на речку: выглядел он как выжатый лимон.
Фоллен со свойственной Ремингтонам рассудительностью вскоре привыкла к новым обстоятельствам своей жизни. Она перебирала в памяти годы разлуки, изредка задавая Уайету вопросы. Синяки у нее под глазами исчезли, смех звучал все чаще. Но порой девушка сидела, уставившись в пустоту, и Уайет понимал, что она думает о матери. Непросто вдруг осознать, что вся прожитая жизнь была ложью, но Фоллен с честью выдержала испытание.
Ее радость по поводу созданной в честь нее блесны — ярко-желтой мушки с темной щетиной — согрела душу Уайету.
Уайет улыбнулся, позволив раскрытой пасти форели скользнуть мимо «Таллулы». Он не сомневался в том, что Таллула никогда не выплеснет свою страсть на другого.
— Упрямая женщина, — пробормотал он, играя с блесной.
Он выбрал сильную женщину. За закрытой дверью спальни Таллула отпускала сдерживаемые чувства, но, раненная любовью, она опасалась привязаться к нему. Он сглотнул слюну, отгоняя назойливый запах лука, которым успела пропитаться вся его жизнь.
Новый малыш, дочь, внучка — Уайет улыбнулся, но тут же вспомнил, как непостоянны чувства Таллулы. Он хотел, чтобы она пришла к нему по своей воле, а не из-за того крошечного чуда, что возникло у них. Он мысленно представил себе маленькую Таллулу, снующую по дому, и широко улыбнулся. Ребенок… ребенок, которого можно будет прижать к груди. Который войдет в их семью и разделит растущую любовь между ним и Фоллен.
Вспомнив плюшевого мишку в витрине магазина, Уайет решил подарить его Таллуле…
В кафе было время завтрака. Таллула смотрела на большого плюшевого медвежонка, которого держала в руках, и улыбающуюся Миракл, восседающую на плечах Уайета с новой куклой. Фоллен, крепко обняв только что преподнесенную Уайетом панду, встала на цыпочки и поцеловала отца в щеку. Уайет обнял ее за плечи, Фоллен как-то напряглась, но затем разрешила себя поцеловать.
Отец, дочь и внучка стояли в зале кафе, радостные и счастливые, под звуки пришедшейся к месту песни Элвиса «Нежно люби меня», и ждали, что скажет Таллула.
Эта семья, в которую войдет ее ребенок, — Ремингтоны, из Ремингтонов, штат Джорджия. Сердце Таллулы колотилось от радости.
Вцепившись в стойку, она словно со стороны услышала свой голос, смело произнесший:
— Уайет, я ношу твоего ребенка. Многочисленные посетители кафе изумленно обернулись. Текс, всегда серьезно относящийся к своим обязанностям врача, выключил музыкальный автомат.
Норм, жуя зубочистку, подошел к Таллуле. Ее пальцы, стиснувшие стойку, ныли. Уайет не спеша передал Миракл Фоллен, которая беспокойно переводила взгляд с отца на Таллулу. Шумно втянув воздух, он окинул взглядом откровенно уставившихся на них посетителей. Он посмотрел на Текса, и врач покачал головой.
Уайет медленно шагнул к Таллуле, не отрывая от нее глаз. Та переступила с ноги на ногу. Норм, передвинув зубочистку в другую сторону рта, сделал шаг назад.
Заявление Таллулы продолжало висеть в застывшем воздухе.
— Чудненькое время для сообщения ты выбрала, Таллула Джейн.
Таллула обвела взглядом озабоченные лица, чувствуя, как щеки и шею ей заливает краска.
— Э-э… Уайет… э-э… понимаешь, в последнее время ты был сам не свой…
Его указательный палец нежно уткнулся ей в грудь.
— Не будем отвлекаться, — сказал он. — Я хочу, чтобы ты сейчас пошла со мной… Нам нужно обсудить наши взаимоотношения наедине, в спокойной обстановке, — официальным тоном добавил он.
Таллула крепко держалась за стойку. Уайет предлагает ей расстаться с прежней жизнью и начать новую, вместе с ним.
Забыть боль прошлого и шагнуть в будущее…
Однажды она уже отдала все Джеку, но тот разорвал ее жизнь в клочья… Холодными серебристыми змейками по ее телу пробежал страх.
Таллула поежилась, терзаемая страхами и желанием оказаться в объятиях Уайета. Тот стоял рядом с ней, угрюмый и неумолимый.
Он оставлял выбор за ней.
Таллула чувствовала, что идет ко дну. В голове крутились вопросы без ответов, ей хотелось сказать Уайету, как он ей нужен, объяснить, что жизнь ее только начинается…
Его лицо исказила боль, сделавшая морщины резче, а глаза темнее, но он тут же стер с лица всякое выражение.
— Запомни, Таллула Джейн. — Вытащив ее из-за стойки, Уайет положил ладонь ей на живот. — Это мой ребенок, и я предъявляю на него права. Я буду любить его, заботиться о нем, делать для него все необходимое. Но от тебя мне нужно не только это.
После чего, склонившись к ней, он жарким поцелуем лишил ее возможности дышать. Таллула обхватила его плечи и, забыв о толпящихся вокруг посетителях, отдала ему сердце.
Придя в себя, Таллула заморгала, увидев хмурое лицо Норма. Зубочистка в его рту прыгала из стороны в сторону.
— Девочка, тебе нужно многому учиться, — покачал головой повар, наблюдая за тем, как Уайет помогает Лерою забраться в кабину пикапа.
Таллула провела языком по губам, все еще ощущая ошеломляющий поцелуй Уайета, и посмотрела на Текса, печально покачивавшего головой.
Из окошечка раздаточной высунулся Норм:
— Пойди-ка сюда.
На ватных ногах Таллула прошла на кухню. Норм взглянул на нее так, словно она совершила нехороший поступок.
— Я хочу этого ребенка, — заявила она. — Во мне растет ребенок Уайета — по крайней мере так я считаю, — и ни о чем другом говорить со мной не надо.
— Нельзя подавать мужчине такое известие на подносе на глазах у всех. — Норм закрыл окошко раздаточной, давая понять посетителям, что им придется подождать какое-то время. Он скрестил руки на груди. — Слушай, малышка. У Уайета очень ранимая душа. В последнее время он побледнел и осунулся. Он постоянно в напряжении…
Переступив с ноги на ногу, Норм смущенно отвернулся.
— И вообще, если парень плохо спит… если он не получает необходимые восемь часов сна…
— Я люблю его, — тихо произнесла Таллула. — Вот и все.
Норм закрыл глаза, затем открыл их, посмотрел вверх, словно спрашивая совета у самого Господа Бога.
— Когда девчонка сообщает парню такую новость, ему необходимы поцелуи… романтика… но больше всего ему хочется остаться с ней наедине. А ты, Таллула, жутко неуклюжа. Тебе надо учиться. — Он распахнул окошко. — Надевай время от времени что-нибудь женственное, с кружевами, обтягивающее… И прекрати жарить лук. Парень иногда должен чувствовать запах своей девчонки.
Фоллен, войдя на кухню, обняла Таллулу за плечи.
— Отец так счастлив, что у вас будет ребенок. И я тоже… И все же, пожалуй, ты должна была сказать ему об этом наедине…
Появившийся в дверях Текс, скрестив руки на груди, хмуро взглянул на Таллулу.
— Подружка, нельзя вываливать такие известия прилюдно. Туг необходимы свечи, тишина.
Таллула поняла, что ее репутация свахи и наставницы в вопросах ухаживания и любви летит к черту.
Она также поняла, что следующий шаг должна сделать сама.
— Все будет хорошо, — мягко заметил Текс. Мудрый Норм кивнул.
— Непременно.
— На время тебе придется забыть о волейболе и софтболе. Так что займись-ка вплотную искусством любви.
Вечером Таллула сидела на полу, обвив рукой Лероя; ее отец устроился в своем любимом мягком кресле. Придвинув к себе подушку, Таллула обняла ее свободной рукой. Откуда она могла знать, что беременность иногда усиливает сексуальные позывы женщины?
Откуда она могла знать, что Уайет — единственный мужчина, с которым она чувствует себя необыкновенной, желанной и любимой?
— Папа, я наломала кучу дров, — пробормотала Таллула.
— Да слышал уже. Сказала Уайету о моем будущем внуке так, словно объявила о новом меню. Он тебя любит, Талли. Но тебе придется потрудиться, чтобы исправить свою оплошность. Думаю, лучше всего — милый романтический ужин; дай парню привыкнуть к ситуации, затем подсекай и тащи его.
— Как мою крупную рыбину, — рассеянно пробормотала Таллула, жалея, что не дождалась более подходящего момента.