О шахристане других согдийских городов, таких, как Кулдортепе (Босиде китайских источников, центр владения Маймург), Орлат, Дабусия, Арбинджан, Дурмен, имеются лишь самые общие сведения. Вскрытая в шахристане Дурмена значительная часть жилого квартала VIII в. своей планировкой отличается от пенджикентских. Это обстоятельство особенно важно, так как Дурмен в отличие от Пенджикента и Пайкенда сложился как городское образование уже в древности.
Облик главного города Бухарского оазиса — Бухары до сих пор известен главным образом по «Истории Бухары» Нершахи. И только в последнее время появились предположения о формировании городского образования в конце V — начале VI в., когда два древних самостоятельных массива объединились в слитную застройку шахристана и были окружены общей оборонительной стеной. Однако этот вывод основан пока на очень незначительных по масштабу работах.
В отличие от Пенджикента Бухара, согласно реконструкции О.Г. Большакова, двумя пересекавшимися улицами делилась на четыре части с регулярной застройкой. Дворцы правителей в Бухаре строились, так же, как и в Самарканде, Пенджикенте, Варахше, у подножия высокой цитадели (ее кешка), но не на платформе («нижней площадке» цитадели), а внизу, на площади Регистан. Базары Бухары подобно пенджикентским находились на окраинах шахристана или вне его, у ворот, но о расположении их в центре города (что вполне возможно) сведений нет. Нет никаких данных о характере городской застройки. Известно лишь (и это очень важное сообщение Нершахи), что 1/4 площади шахристана принадлежала дехкану Хине.
Таким образом, краткий обзор исторической топографии раннесредневековых городов Средней Азии позволяет заключить, что Пенджикент при нынешнем уровне наших знаний вряд ли следует рассматривать в качестве всеобщего эталона среднеазиатского города VI–VIII вв. н. э. Однако можно не сомневаться, что большинство городов этого времени были в первую очередь местом обитания земельной и торгово-купеческой знати.
Коснемся теперь вопроса о городских пригородах, или, как их принято называть, рабадах. В.В. Бартольд считает, что рабады — внешняя часть города, образовавшаяся в мусульманское время, «куда постепенно переходит жизнь из первоначального поселения» (Бартольд, 1966б, с. 134, 139). Сам термин — арабский, служивший для обозначения как стены, окружавшей город вместе с пригородами, так и самих пригородов.
Со временем в это представление были внесены важные коррективы. Так, уже А.Ю. Якубовский заметил, что жизнь в шахристанах не замирает с возникновением рабадов и что «внешняя часть города, где находились торгово-ремесленные кварталы, стала приобретать большое значение уже в домусульманское время» (Якубовский, 1951, с. 13).
По мере роста городов застройка предместья становилась плотнее и насыщеннее ремеслом, и пригороды, таким образом, росли вместе с общим ростом городов (Беленицкий, Бентович, Большаков, 1973, с. 43–46; Литвинский, Соловьев, 1985, с. 123). А.М. Беленицкий полагает, например, что заселение пенджикентского пригорода вообще началось в связи с перенаселенностью шахристана, из которого в первую очередь стали переселяться в рабад ремесленники (Беленицкий, Бентович, Большаков, 1973, с. 46).
Вместе с тем, касаясь вопроса о ремесле в рабадах, целесообразно напомнить, что трехчастное деление города, как показал И.В. Пьянков, сложилось уже в глубокой древности. Тогда же там стало развиваться ремесло, а не с эпохи раннего средневековья, как иногда создается впечатление у ряда авторов. Так, следуя В.И. Сарианиди, в ахеменидский период бактрийский город состоял из крепости с цитаделью — местом сосредоточения господствующего класса — и неукрепленного пригорода, где концентрируются ремесло и торговля. Возле древнекитайских городов эпохи шан также отмечаются торгово-ремесленные пригороды (Чжан, 1968, с. 243). В этом смысле рабад не чисто средневековое явление, поскольку степень насыщенности городских предместий ремеслом и торговлей зависела в первую очередь от уровня развития производства в тот или иной период истории в каждом отдельном городе.
В целом, к сожалению, исследования предместий среднеазиатских городов VI–VIII вв. еще не приобрели достаточных масштабов для получения наглядных доказательств приоритета там торгово-ремесленных построек или, более того, кварталов. Обычно при их описании упоминаются гончарные мастерские, что и неудивительно, так как специфика этого ремесла требует открытого пространства, а не скученности среднеазиатских шахристанов. Кварталы гончаров существовали и в пригородах античных городов. Не имея пока полного представления о пригородах-рабадах раннесредневековых городов, можно только добавить, что застройка большей частью имела рассредоточенный характер и либо была обведена стеной, либо оставалась неукрепленной. Предместья Самарканда окружала стена «Девори Киемат» протяженностью 40 км.