Наус не был обособленным строением, но общей стеной соединялся с одним из квадратных сооружений, что, скорее всего, подтверждает их разное функциональное назначение.
Сочетание дахмы или ката с наусом могло быть распространенным явлением в Согде. Близ городища Дурмен начато вскрытие квадратного сооружения, подвергавшегося многочисленным перестройкам, в процессе которых в кладках и под полами оказались фрагменты оссуария, а в одной из двух открытых камер в анатомическом порядке лежал скелет. На невысокую пахсовую платформу, лежащую в основании сооружения, вел пандус. В какой-то из периодов функционирования кубический объем здания венчали V-образные зубцы.
Наусы, построенные близ стен самаркандской крепости Кафыркала, были однокамерные. Пристроенные один к другому, они вытянулись цепочкой на небольшом всхолмлении.
Исповедники религии, требовавшей захоронения очищенных костей, не всегда тщательно готовили место погребения и часто для этой цели использовали заброшенные загородные усадьбы, еще сохранившие стены и перекрытия. Так поступали жители сельской округи Самарканда (усадьба близ Кафыркалы) и города Пенджикента.
Скотоводы долины Зеравшана продолжали хоронить своих умерших традиционно в ямах с подбоем под земляной или каменной насыпью. Несколько курганных могильников располагаются у подножия горного отрога к югу и юго-западу от Самарканда. У выхода на равнину Сазаган раскопано несколько курганов V в. (Обельченко, 1966, с. 66–81). Захоронения были сделаны либо в простых грунтовых ямах, либо в подбоях, перпендикулярных к очень узкой и длинной впускной яме. Покойника укладывали на деревянный настил или носилки головой на восток, рядом ставили заупокойную пищу в кувшинах или флягах. В одном случае недалеко от входа в подбое стояла лепная чашевидная курильница на невысокой ножке, заполненная пеплом. Роль курильницы в другом погребении выполнял обломок керамического котла. Входы в подбой закладывались продолговатым сырцовым кирпичом. Грунтовые могилы и впускные ямы засыпались камнем с землей, из которых возводилась и курганная насыпь. Значительная часть утвари согдийских скотоводов была ремесленного производства и приобреталась на рынках. В сазаганских погребениях почти вся посуда изготовлена на гончарном круге. Исключение составляют лепная курильница и широкогорлый сосуд из грунтовой могилы — оба предмета домашнего изготовления и несовершенного обжига.
У одного из погребенных на груди оказалась серебряная скифатная монета, с головой в профиль на одной стороне и сильно схематизированной фигурой лучника на другой. Монета, по всей видимости, была положена в рот покойника, как это было в обычае с глубокой древности, хотя у местного населения она могла быть связана с иным представлением о загробных нуждах. О переходе какой-то части скотоводческого населения Согда к труповыставлению и погребению очищенных костей могут дать представление захоронения костей в сосудах, погребенных в насыпи более ранних курганов Бухарской области (Обельченко, 1959, с. 94–99).
В Кую-Мазарском могильнике найдены три хума с костями. Один из них был прикрыт и обложен вокруг фрагментами хумчи, имевшей три петельчатые ручки, трубчатый слив и орнамент на плечиках в виде зигзага и полосы насечек. Все эти сосуды бытового назначения и не были специально изготовлены для погребального обряда. Но сосуд, обнаруженный в Лявандакском могильнике, уже предназначался для захоронения костей. Сформованный как привычный бытовой сосуд типа хумчи, он отличается орнаментикой плечиков из верхнего ряда стреловидных прорезей и ряда узких углублений под ними. Сосуд был прикрыт чашей и вкопан в полу курганной насыпи. Вслед за этими сосудами-оссуариями появляются костехранилища в виде ящика с крышкой. В районе Кую-Мазарского могильника найден на берегу островка водохранилища овальный оссуарий с округлой крышкой. На гладкие неорнаментированные стенки налеплены полые рожки (Обельченко, 1959, с. 102–104), в которых могли крепиться устои балдахина. Об обычае помещать над оссуариями подобное устройство известно по рисунку на серебряном блюде. Однако преобладание погребального обряда захоронения очищенных костей не означает полного отсутствия в согдийской раннесредневековой обрядовой практике древнейшего способа погребения — трупоположения. В развалинах опустевшей и разрушенной к тому времени усадьбы Кызылкыр была погребена женщина. На ее шее были надеты пять низок мелких жемчужных бусин с тремя золотыми пронизями в форме параллелепипеда (22×15×15 и 18×15×13 мм) с зернью и гнездами для утраченных камней. Ворот и подол длинного истлевшего платья были отделаны золотыми полусферическими бляшками (диаметр 8 мм) с железным ушком для крепления. В ногах было положено бронзовое зеркало со штырем для несохранившейся ручки (Культура…, 1983, с. 31).