– Ого! – Хоакин с любопытством подался вперед. – А ведь реяцу – как у пустого!
– Остаточная сила, – разочарованно проговорил Бьякуя. – Всего лишь.
– А что это? – Разом повернулись к нему Хоакин и Хаями.
– Это сила пустого, которая не стирается после перерождения, – объяснил Кучики. – Когда человеческая душа превращается в пустого, у нее всегда появляется реяцу, даже если прежде у этого человека не было никаких способностей. Эта сила происходит из тех эмоций, которые превращают душу в пустого, из страха и ненависти, поэтому она и отличается от силы синигами. Потом, когда занпакто синигами отправляет пустого в Руконгай, стирается все: воспоминания, эмоции, реяцу. Но иногда, крайне редко, сила остается. Мы не знаем, отчего это происходит, кажется, никто так и не собрался выяснить. Еще реже сила сохраняется и после нового рождения души. И почти никогда не бывает, чтобы человек смог почувствовать ее и воспользоваться. Так что перед нами два уникума, это несомненно.
– А что мы будем с ними делать? – Деловито осведомился Хаями.
– Делать? – Бьякуя несколько брезгливо оглядел студентов. – Ничего. Это явление интереса не представляет. Если у людей есть возможность защищать себя, пусть так и будет.
– Тогда получается, мы все выяснили? – Обрадовался Ренджи. – Задание выполнено?
– Верно, – согласился Бьякуя. – Наша миссия здесь окончена.
***
С отчетом о проделанной работе Бьякуя пошел к Кьораку сам: нужно было кое-что обсудить. Разумеется, на бумаге он изложил только то, что касалось людей. Шунсуй быстро пробежал глазами строчки.
– И только-то? Ну ладно, и хорошо, что там ничего страшного. А то знаешь, после истории с Ветусом долго еще будет что-нибудь этакое мерещиться. Но вы быстро управились, – добавил он с явным разочарованием.
Эта интонация не ускользнула от внимания Кучики. Он немедленно насторожился.
– Ты ведь не просто так направил нас туда?
– Да вот, хотел, чтобы вы немного развеялись, – улыбнулся Кьораку. – Вам тоже здорово досталось в этом происшествии с Яма-джи.
– То, что нас едва не прикончили, тоже было частью замысла? – Сухо осведомился Бьякуя.
– Чтоооооо??? – Глаза Кьораку полезли на лоб. – Ну-ка, подробнее! Что ты имеешь в виду?
Бьякуя все рассказал без утайки. Уже по одной только реакции Шунсуя было ясно, что он ни при чем. Он таращился на Кучики с неподдельным изумлением.
– Ничего себе каникулы, – выдохнул он, когда Кучики закончил говорить. – Ну и ну! Отправляя вас в Мир живых, я и предположить не мог чего-то подобного. Но почему ты не сообщил сразу? Ты же мог позвать кого-то на помощь!
– Это задание было дано нам с Хаями.
– Свихнусь я с вами, – вздохнул Шунсуй. – Имей в виду на будущее: я предпочитаю видеть своих коллег живыми.
– Иначе придется работать в три раза больше? – В глазах Бьякуи промелькнула язвительная усмешка.
– Совершенно верно! – Жизнерадостно подтвердил Кьораку. – Но тебе не кажется, что это уже чересчур? Становится очевидно, что до тебя кто-то очень хочет добраться.
– Мне это было очевидно сразу, – заметил Бьякуя. – Но я согласен, это слишком. Мне необходимо срочно разобраться с этой историей.
– Если он проходил через Врата миров, то наверняка наследил в компьютерах Маюри, – задумчиво потер подбородок Шунсуй. – Они ведь записывают все подряд. Я пошлю кого-нибудь все там проверить. Думаю, через него мы выберемся и на того, кто убил Яма-джи.
***
Пока Ханада накладывал повязки, Нишигаки шипел от боли. Ханада был не очень силен в кидо, имел лишь базовые навыки, но доверить раненого попечению посторонних лиц было невозможно. Проболтаются, и тогда они оба пропали: Кьораку и Кучики в два счета сопоставят, где мог парень, не связанный с Готэй, получить такие раны, да еще и в то же время, когда некто охотился на группу офицеров.
– Черт бы его побрал! – Сквозь зубы цедил Нишигаки. – Не могу в это поверить! Натравил на меня своего цепного арранкара!
– Хуже всего, что ему удалось уйти, – проворчал Ханада. – Удивительно! Такой удобный был случай…
– Я его все равно убью, – пообещал Масахито. – Убью и займу его пост. Он не выстоит против моего меча в поединке.
– Тебе никто не разрешит сражаться с ним за пост капитана, пока он полностью не оправится, – осадил его Ханада. – В таком деле признают только честное сражение.
– А я и сражусь честно, – парировал Нишигаки. – Мне и самому потребуется некоторое время.
***
Абарай, разбиравший дела, накопившиеся за время отсутствия командования, выглядел озабоченным и мрачным, так что Кучики немедленно заинтересовался. Выяснилось, что один из младших офицеров отряда был убит, причем нелепо: в какой-то глупой пьяной драке в городе.
– Да знаете вы его, – хмуро сказал Ренджи. – Суго. Помните, когда кто-то камень в окно кинул, это его группа там была. Тот, с краю, вы с ним разговаривали.
– Вот оно что, – Кучики вдруг осенило. – Суго, значит. И кто-то прикончил его, пока нас не было?
– Ну да, – Ренджи, услышав угрожающую нотку в голосе капитана, насторожился. – А что?
– Все эти шутки – дело рук Суго.
– Что?! – Взвыл Абарай. – Вы же не хотите сказать, что это он пытался вас убить?
– Нет, разумеется, иначе не было бы смысла убивать его. – Бьякуя задумчиво уставился в окно. – Кто-то просил его делать все эти пакости. Или, может быть, заставил. Наверняка он не подозревал, к чему все идет, но потом понял и… Стал задавать лишние вопросы или, может, пригрозил все рассказать. Тот, кто стоит за всем этим, побоялся, что все раскроется. Изобразить несчастный случай в драке несложно. Скверно. Кончик нити был так близко и выскользнул из рук. Нам придется искать другие пути к разгадке.
========== 3. Запрещенный прием ==========
Выяснить насчет таинственного происшествия в Мире живых так ничего и не удалось. Несостоявшийся убийца как в воду канул, никаких записей о его перемещении не осталось, да еще гигай со склада загадочным образом исчез, очевидно, тот самый, которым и воспользовался этот синигами. По всему выходило, что кто-то из двенадцатого отряда активно участвовал в заговоре, но нащупать след разведчикам, ведущим расследование, не удалось, несмотря на щедро раздаваемые угрозы и обещания. Тот, кто это сделал, был либо слишком верен, либо слишком запуган. Выяснить же, кто дежурил в то время, когда охотник прошел в Мир живых, не представлялось возможным, поскольку этого времени никто не знал. Вот момент его возвращения был установлен точно, да он, кстати, и не был затерт на записях, но он ничего не давал. Обратный проход синигами открывают для себя сами, и никто не обязан встречать их на выходе. Так что опять никто ничего не видел и не слышал.
А вот сила к Кучики и остальным пострадавшим вернулась всего через неделю после их прибытия из Мира живых. Не постепенно, как полагала Унохана, а сразу. Просто проснулись в одно прекрасное утро и поняли, что с ними уже все в порядке. Кьораку от этого совершенно расстроился, сказав, что теперь уже не сомневается в том, какой артефакт был использован для убийства командира, поскольку давным-давно, когда его исследовали, в теории именно такой эффект и получался. А когда Бьякуя спросил, что его так печалит, ведь теперь, когда это известно, можно потянуть за этот хвостик, Шунсуй ответил, что это бессмысленно и ничего не дает. Артефакт был утерян в незапамятные времена и теперь мог находиться вообще у кого угодно. Следствие в очередной раз зашло в тупик.
Бьякуе оставалось только жить дальше, как будто ничего не случилось, хотя он ни на минуту не забывал, что на него идет охота. Он понимал, что, раз уж решили прикончить, не остановятся ни перед чем. Он принимал все возможные меры предосторожности и никуда не выходил без меча, но он и представить себе не мог, в какую форму выльется новая атака неведомого врага. Тем более, что эта атака была спланирована и осуществлена одним-единственным человеком без всякого согласования с руководством.
***
В тот злосчастный вечер, когда и закрутилась вся эта история, Бьякуя возвращался домой из расположения отрядов. Уже стемнело, над крышами лениво плыла сквозь облака полная луна, и Кучики никуда не торопился, просто шел по пустым улицам Сейрейтея не самым прямым, но самым любимым маршрутом. Было очень тихо. Все приличные люди уже сидели по домам, вкушали в кругу семьи вечернюю трапезу. Бродить в этой темноте могли разве что неприкаянные одиночки, ну, или вот некоторые капитаны, допоздна засидевшиеся с очередным отчетом. А что делать, если у лейтенанта вечно не хватает усидчивости, и он находит себе неприятности за пределами кабинета. У Бьякуи даже иногда создавалось впечатление, что он нарочно подстраивает все эти драки, травмы и прочие неприятности у личного состава, чтобы улизнуть из штаба в разгар работы над отчетами.