Когда Била разнесло на куски, Джерри сунул нагревшееся оружие на место, перешагнул через труп, проверил двери и множество окон и принялся за работу, стаскивая книги с полок, пока самая последняя из них не оказалась на полу. Пробравшись через всю эту мешанину, он поднял том, валявшийся у самого края общей кучи, и раскрыл его; как он и ожидал, том содержал шестимесячную подборку цветного приложения к «Санди таймс». Для начала этого было достаточно.
Он извлек из кармана спички и пузырек с жидкостью для зажигалок, побрызгал жидкостью книгу и поджег ее. Остатком жидкости он обрызгал края книжного вороха.
Кто-то шел в библиотеку.
Корнелиус подбежал к двери и задвинул щеколды; потом, спотыкаясь, побежал к дверям на другом конце галереи и запер на щеколды эти двери тоже. Огонь начинал брать свое. Становилось тепло. Он достал вибропистолет и ударил в огромное центральное окно порцией ультразвука, так, что оно вдруг разлетелось на куски, и высунулся в проем, всматриваясь в покрытую туманом улицу. Повиснув на выступе стены, Джерри начал спускаться по водосточной трубе, сильно расцарапав правую ладонь, и опустился на землю там, где его «фантом-VI» с включенным двигателем ждал хозяина.
Через две-три улицы он на минуту остановился и бросил взгляд назад и вверх, где была видна белая глыба здания библиотеки, охваченная оранжевыми языками пламени и мощным столбом черного дыма, который, клубясь, поднимался из разбитого Корнелиусом окна.
Саботаж был для Джерри Корнелиуса лишь побочным занятием, тем не менее он гордился своими успехами в нем.
— Чего ты добиваешься, — как-то спросила у него одна девушка, поглаживая его живот. — И чего ты добьешься, разрушив эту странную библиотеку? Их ведь еще так много. Ну, сколько может сделать один человек?
— Столько, сколько он может, — ответил тогда Корнелиус, накатываясь на нее.
Джерри глянул на огромные, с зелеными цифрами часы на левой руке: четырнадцать — сорок одна.
Он пришпорил «фантом-VI», направляясь из города, лишь изменяя фарами цвет тумана, но не пронзая его. Мышцы его вздулись под шелком, когда он поднял черную, как смоль, руку, чтобы привести в порядок белые волосы над черным лбом. Ему пришлось резко вывернуть руль, чтобы не врезаться в тыл автобусу; он просигналил, проскакивая мимо него в туман, кончиками пальцев придерживая руль. Впереди лежал открытый для движения Башенный мост; он проскочил и его, объехал вокруг «Элефанта» и «Собора» и увеличил скорость до восьмидесяти миль в час, проезжая по мосту Ватерлоо, где туман был слабее, и перед ним открылся Уэст-Энд, большие расцвеченные башни которого считались отличительной чертой столицы.
— О, психоделия[1]! — прошептал он.
Ему нужно было быть на Греческой улице через пять минут. Теперь для него это представляло достаточно простую задачу.
Он должен был встретиться со Спиро Коутрубуссисом — основным связным с организацией.
Коутрубуссис — один из нескольких симпатичных молодых греческих миллионеров, которые входили в состав организации, — был темноволосым, стройным, родом из Петраи, теперь — беженец, натурализованный израильский подданный, что лишний раз свидетельствовало о том, насколько дальновиден он был.
Оставив монотонно гудящий «фантом» на улице около Меркьюри-Клуба — любимого места встреч Коутрубуссиса, Джерри зашагал по посеребренному туманом тротуару и вошел в теплый, освещенный неоновым светом клуб, где его с некоторым энтузиазмом приветствовал швейцар, с благодарностью принявший двадцать долларов чаевых.
Корнелиус проигнорировал часть клуба, отведенную под ужин, где люди сидели на красных плюшевых сиденьях и наслаждались с позолоченных тарелок самой изысканной французской кухней.
Он поднялся по лестнице, шагая через ступеньку, и налетел на Коутрубуссиса, уже ожидавшего его. Тот потер щеку и быстро провел глазами от правой ноги Джерри к левой и обратно.
— Я вижу все те же старые ботинки, — язвительно проговорил он и повернулся, увлекая Корнелиуса в частную комнату, которую он постоянно снимал.
2. Бывшая банковская служащая — девушка-рабыня в частном Дворце Греха
— Как вам удалось пробиться в такое время? — спросил Коутрубуссис, устраиваясь в кожаном кресле у огня, пока покрытая блестками девушка наливала им «перно» из мерцающего графина, который держала на бедре.
Джерри погладил бокал.
— Они думали, что я — приезжий диск-жокей из Франции. Это довольно долго неплохо срабатывало.
Сил стратегической авиации недоставало, и, к ее удовольствию, страна была блокирована радиосудами. Джерри опрокинул в себя напиток желтого цвета и протянул бокал. Девушка пришла в организацию, подверглась в ней преобразованию и была этим счастлива; она сладко улыбнулась Корнелиусу, наполняя протянутый бокал. Когда-то она была клерком в банке, носила зеленый рабочий халат и считала деньги. Ее место заняла другая новообращенная, ранее бывшая хозяйкой гостиницы, что сразу за углом. Организация в целом была очень разборчивой.