— Только не синий и не зеленый, Далия. Возможно, другой цвет подойдет больше, — посоветовала она.
— Госпоже Далии не стоит надевать ни тот, ни другой цвет, — раздался позади негромкий голос. — Взгляните лучше на это.
Все обернулись. В лавке стоял Юсуф, держа в руках кусок шелка теплого желтого цвета, цвета золота или осеннего солнца, яркого и сияющего.
— Но желтый мне не нравится, — возразила Далия.
Тут вмешался торговец шелками.
— Госпожа, это не желтый. Это золотой, почти шафрановый оттенок, и он очень подходит к цвету лица юной дамы. Взгляните, госпожа, как оживает красота вашей дочери, озаряя даже мою бедную лавку, когда я прикладываю ткань к ее лицу. — Он вырвал кусок шелка из рук Юсуфа и приложил его по всей длине к плечу Далии. — Если госпожа пожелает, я пришлю вам этот кусок, а к нему шелк для отделки различных оттенков, чтобы вы могли выбрать.
Все посмотрели на Далию. Юсуф и торговец были правы. Рахиль подумала, что ни один мужчина не смог бы устоять перед ее подругой, одетой в платье такого цвета.
Мать внимательно осмотрела Далию, сделала несколько шагов назад, приложила шелк к лицу и волосам дочери, а затем принялась оживленно спорить о цене. Обе девушки вышли на улицу, прихватив с собой Юсуфа.
— Как ты додумался выбрать этот цвет? — спросила Рахиль. — Мне он даже в голову не пришел.
— Мне он понравился, — ответил Юсуф, но перед его мысленным взором возник образ его прекрасной матери в великолепном шелковом платье такого же цвета. Постепенно он померк, и Юсуф пытался вспомнить, был ли у нее такой же цвет лица, как у юной девушки, которая стояла рядом с ним, закрывшись накидкой от любопытных взглядов.
— Что ж, ты всех поразил, — продолжала Рахиль. — А с кем ты разговаривал?
— С Хасаном. Его хозяин — ученый, но не очень добрый. Он говорит на моем языке, поэтому мне иногда приятно с ним поболтать, — довольно неуклюже добавил Юсуф.
— Не сомневаюсь.
В этот момент из лавки вышла торжествующая мать Далии, довольная заключенной сделкой.
— Я должна возвращаться, — сказала Рахиль. — Иначе мама будет волноваться. Юсуф пойдет со мной.
А Далия с матерью и слугой отправились в поисках приманок для ювелира.
Несмотря на уверения, что ей надо спешить, Рахиль не торопилась возвращаться домой. Стоял чудесный день для этого времени года, и у нее было прекрасное настроение. Девушка зашла в лавку перчаточника Эфраима, который сегодня выставил новый товар, — прелестные перчатки серого цвета, вышитые мелкими бусинками. Юсуф вертелся позади. Лавка была пуста, и Рахиль подняла с лица накидку, чтобы получше рассмотреть образцы, выставленные Эфраимом.
Ее испугал пронзительный крик с улицы, Рахиль подошла к двери, ничего не заметила и шагнула наружу.
— Вот она! — крикнула стоящая напротив женщина.
Рахиль вышла на площадь, чтобы увидеть, кто так привлек всеобщее внимание, и тут поняла, что краснолицая матрона в дверях дома напротив указывает на нее.
— Я узнала ее, когда она переходила площадь, такая дерзкая, в этой накидке, в какой была в доме ткача.
— Это дочь лекаря, — поддержала ее другая женщина, только что выбежавшая из своего дома. — Рамон так сказал.
Улица наполнилась любопытными зеваками. Рахиль в ужасе закрыла лицо накидкой. Кто-то схватил ее за руку. Это Юсуф пытался затащить ее обратно в лавку.
— Это и есть ваша ведьма? — спросил мужчина в дверях винной лавки. — Она может околдовать меня в любое время, когда захочет, — добавил он с громким смехом.
— Сюда, хорошенькая ведьма! — выкрикнул другой и заковылял через площадь.
Привлеченные шумом, на площадь стекались жители. Кто-то толкнул Рахиль, она налетела на Юсуфа и чуть не сбила его с ног. Взяв мальчика за плечо, она собралась удалиться с достоинством, как вдруг кто-то крепко схватил ее за руку и решительно затащил вместе с Юсуфом в темное помещение. Хлопнула дверь.
— Кто это? — пролепетала Рахиль.
Рука отпустила ее.
Она обернулась, отвела накидку от глаз и поняла, что находится в лавке перчаточника.
— Даниил! Что вы делаете?
— Я подумал, что на вас собираются напасть, — ответил юноша, оправдываясь. — А вас некому было защитить, кроме мальчика.
— В самом деле, Даниил. Это всего лишь парочка глупых женщин и пьяных болванов. Никто не собирался на меня нападать.
— Даниил? В чем дело? — послышался серьезный голос у задних дверей лавки.
— Господин Эфраим, — произнесла Рахиль и слегка поклонилась. — Ваш племянник спас меня от толпы из трех человек, за что я крайне благодарна, хотя в этом и не было нужды.