— Где мой платок?
— Я постирала платки. Ты согласен на съезд и почему ты так взволнован?
Здесь и произошло еще одно бурное объяснение насчет сводимся — разводимся, съедемся — разъедемся и прочей бытовой чепухи, которое так потрясло Клавдию Ивановну. Она сейчас же помчалась излить душу внучке.
А старый Роман просто сказал жене, что ее поведение очень смахивает на поведение Софьи Андреевны Толстой, отравлявшей последние дни своего великого супруга. И что он хоть и не так велик, он тоже будет вынужден покинуть свою «Ясную Поляну» и влачить старые кости в глушь в поисках покоя. Исходя из женской логики, которой, как и любви, все возрасты покорны, цирковая страстотерпица истолковала это как предложение о разводе.
Пока бабусю утешала внучка, Леня поспешил на выручку к деду. Он застал его за токарным станочком, в прекрасном настроении и напевающим одну из песен своей далекой молодости. Леню он встретил вопросом:
— Опять сбежал от шари-вари?
— А что это такое?
— По-французски это значит «кошачий концерт». А на цирковом жаргоне — комико-акробатическое попурри, исполняемое с шумом и гамом.
— Ну, Роман Романович! Поражаюсь. Вам пора писать мемуары.
— Мне все пора, мой друг! И поумнеть, и поглупеть, а насчет мемуаров пора внести если не запрет, то ограничение. Что там опять у вас приключилось?
— Все о’кей! У нас с Наткой мир. А вот Клавдия Ивановна в расстройствах…
— Жаловалась? — спросил великий маг. — Время от времени полезно ткнуться носом в тырсу.
— А что такое тырса?
— Смесь опилок и глины, которой устилают манеж. В своем архивном детстве я частенько летел носом в тырсу. Пережил — не рассыпался. Ты лучше доложи обстановку? Что нового известно о Булочке?
— Вы, Роман Романович, провидец. Мы должны еще разыгрывать комедию, чтобы выиграть время и не спугнуть главного прохиндея.
— А ты уже знаешь, кто он?
— Нет. Это не дело адвокатуры. Соответствующие лица взяли его след. Очевидно, это незаурядный аферист.
— Хватит с народа аферистов, — строго сказал старик. — Хватит! Немало их было. Действуй. Только без этих твоих номеров с подслушиванием. Фокусы оставь на мою долю.
— Да, — согласился Леня. — Здесь все серьезнее. Завтра я пойду и заберу икону у страхового агента.
Мир есть мир. Это время, которым человечество заполняет паузы между войнами. Историки подсчитали, что за последние пять тысяч лет на земле случилось 14 500 войн больших и малых. Историкам следует верить, их недаром зовут пророками, смотрящими назад. Но ни Столетняя война, ни война Алой и Белой Розы не знали такого счастливого перемирия, о котором мы рассказали в предыдущей главе.
Утром нового дня румяная, счастливая и молодая протягивала конфету своему любимому:
— Это тебе. Возьми, самые-самые — «Вечерний звон»…
Она тянулась к мужу и при этом заботливо прикрывала разрез на груди ночной сорочки. Этому внучку научила бабушка. Она давно внушала Наташе мысль, что нельзя быть распустехой. И даже для мужа надо оставаться стеснительной, немножко лукавой и всегда загадочной. «Да? А сколько лет? — спрашивала внучка, — или хватят с месяц?» — «Всю жизнь, — незамедлительно отвечала бабушка. — Мужчины, как дети. Им нельзя показывать, почему прыгает пружинная лягушка. Они сейчас же теряют к игрушке всякий интерес».
Из этого следует сделать вывод, что благодаря заботам бабушки старый фокусник за всю жизнь так и не догадался, почему прыгают лягушки.
— Ты знаешь, нужен твой совет. Мы решили переименовать наше литературное объединение, — говорила Наташа, уминая «Вечерний звон».
— Зачем же, оно подходяще называлось — «Восход».
— Это очень общо. Мы объявили конкурс. Можешь принять участие.
— Кто это — вы? Люди в белых халатах?
— Да, вся наша объединенная клиническая больница.
— А что, у вас все врачи пишут стихи?
— Нет, только больные. И профессор Марк Александрович Грумжимайлов тоже пишет. Вот! А ему уже за пятьдесят.
— Профессор Пирогов писал прозой, и удивительно образно писал о своем предмете. Кажется, скучища, а читаешь. До сих пор помню, что он войну называл травматологической эпидемией.
— Ну, Пирогов! Это когда дело было. А вот душевая няня показала мне стихи. У нее муж-монтер пишет. Ахнешь!
— Давай ахни! — попросил он. И она ахнула.
Пусть не ахает читатель. Что взять с монтера? Высокое напряжение, постоянный риск обязывают. Недавно один маститый ахнул в центральной газете и сообщил миру новость: он переселил пингвинов из Антарктиды в Арктику. Впрочем, и там и там — морозы, а пингвины не пришлют опровержения.