— Генрих не был садистом, — огорченно сказал юноша: Бренту хотелось бы видеть в Генрихе скопище всех пороков. — Уж скорее полной его противоположностью. Убийства вовсе не доставляли ему удовольствия. Прежде чем приступить к делу, он всячески его приукрашивал. Подводил под убийство законную основу. Вы ошибаетесь, если думаете, что он наслаждался, рассказывая в постели жене, как обошелся с ее братцами.
— Возможно, вы и правы, — согласился инспектор. Он лежал и думал о Генрихе. Наконец Грант заговорил: — Я подобрал для него подходящий эпитет. Мелкотравчатый. Это был мелкотравчатый индивид.
— С жиденькими волосками, прилипшими к черепу.
— Я не имел в виду его физический облик.
— Понятно.
— Все его поступки мелкотравчаты. Вы только подумайте, как это мелко: отнять у человека последний пенс! За всю свою историю Англия не знала ничего подобного «вилам Мортона». Впрочем, не только алчность, все в Генрихе мелкотравчато.
— С ним доктору Гэрднеру было бы просто: поступки Генриха вполне соответствуют его характеру. Кстати, как вам Гэрднер?
— Ну эквилибрист! А как подвигается ваша книга?
— Я, можно сказать, наконец заложил фундамент. Я придумал, какой она будет. Надеюсь, вы не станете возражать.
— Почему я должен возражать?
— Дело в том, что я хочу описать, как все происходило. Как я пришел к вам и как мы взялись за изучение документов, касающихся Ричарда, не зная заранее, чего, собственно, ищем, как собирали факты и отбрасывали домыслы, как в нормальном течении событий искали сбои, эти отметины, которые преступление оставляет на канве истории, подобно тому как пузырьки воздуха отмечают пунктиром в воде путь ныряльщика.
— Ну что ж, мысль прекрасная.
— Правда?
— Конечно.
— Тогда ладно. Буду продолжать. Мне еще надо, так сказать на гарнир, изучить архивные материалы, касающиеся Генриха Седьмого. Хочу привести рядышком характеристики Генриха и Ричарда. Так, чтобы можно было сравнить их друг с другом. Знаете, ведь это Генрих Седьмой создал Звездную палату[159].
— Значит, это его изобретение? Я и забыл. «Вилы Мортона» и Звездная палата. Классические примеры беспринципности и тирании. Вам будет нетрудно создать два прямо противоположных портрета. «Вилы Мортона» и Звездная палата — рядом с правом выхода из заключения под залог и актом о принятии мер против запугивания присяжных заседателей.
— Это постановления парламента, созванного при Ричарде? Господи, сколько же мне еще нужно прочесть! Атланта уже со мной не разговаривает. А вас она ненавидит до дрожи. По ее словам, девушке от меня столько же проку, сколько от прошлогоднего журнала мод. Но по совести говоря, мистер Грант, у меня никогда в жизни не было ничего более важного. То есть как бы это сказать? Атланта — это важно, она для меня — все на свете, больше мне ничего не надо. Но она, я — мы ничего не значим, ну, вы понимаете, что я хочу сказать…
— Понимаю. Вы наконец нашли занятие, которое стоит затраченного труда. Вы нашли свое дело.
— Верно. Я нашел свое дело. И это дело буду делать я. Я. Сын миссис Каррадайн. Я приехал сюда за Атлантой, занялся архивами, только чтобы иметь алиби. Пошел в Британский музей за успокоительным средством для отца, а нашел цель жизни. Это ли не прекрасно?! — Он вопросительно взглянул на Гранта. — Мистер Грант, а вы уверены, что не захотите написать про Ричарда? Сами говорите, дело того стоит.
— Я в жизни ничего не напишу, — твердо сказал Грант. — Даже про двадцать лет работы в Скотланд-Ярде.
— И автобиографию?
— И автобиографию. По моему твердому убеждению, книг и так слишком много.
— Но эта книга должна быть написана, — несколько обиженно сказал Каррадайн.
— Ну конечно. Уж ее-то обязательно нужно написать. Послушайте, я кое о чем хотел вас спросить. Как скоро после двойного помилования Тиррел получил назначение во Францию? Долго ли ему пришлось ждать места коменданта в Гине?
Брент тут же забыл о своих обидах, и его лицо приняло свирепое выражение — насколько вообще может выглядеть свирепым агнец.
— А я удивлялся, почему вы молчите. Ну да я все равно бы сказал перед уходом. Ибо ответ таков: почти сразу.
— Вот как! Значит, еще одно стеклышко в нашу мозаику. Интересно узнать, в чем было дело: место коменданта как раз освободилось или Генрих постарался создать вакансию за границей, чтобы удалить Тиррела из Англии?
159
Звездная палата — высший королевский суд, ставший орудием королевского произвола. Существовал с 1487 по 1641 г., ликвидирован во время Английской буржуазной революции.